Агнесса. Том 2
Шрифт:
Но всю горечь своего обмана она признала только дома, где ей пришлось смотреть в глаза Орвилу Лембу, человеку, который ничем не заслужил подобной лжи. Когда-то, будучи совсем юной, она тоже врала всем, не особенно терзаясь угрызениями совести, но сейчас это было труднее. Лгать, и тем более, собственному мужу, человеку, с которым они всегда так хорошо понимали друг друга… Конечно, было еще не поздно сознаться во всем: возможно, Орвил не стал бы очень сердиться, но теперь Агнесса не хотела делать этого уже из-за Джека.
Она сама обрекла себя на унизительную необходимость
Джек же, оставшись один, почувствовал, что прилив сил, вызванный приходом Агнессы, начинает проходить, а вместе с ним — и радость.
«Агнесса пришла, ну и что? — шептал внутренний голос. — Чего ты добился, глупец?!» Он поддался минутной слабости и прислал ей записку, а в результате стал героем душещипательной сцены, предметом женской жалости, на которой совсем не собирался играть. Зачем же опять начинать что-то? — задавал он себе тот же самый вопрос. Зачем, если ясно, как день: ничего настоящего и хорошего уже не получится.
— Пошла вон! — он заглянувшей в комнату Молли, на что та невозмутимо отвечала:
— Нет, не уйду. Мне заплатили, чтоб я побыла возле тебя, — и добавила многозначительно:— дама!
«А, даже так! — Джек стиснул зубы. — Прекрасно!»
Он на содержании у Агнессы, или хуже — у Орвила Лемба, потому что она платит его деньгами.
— Убирайся, Молли! А деньги отдай назад!
— Еще чего! — девушка присела на табурет. — И не подумаю!
Она сидела несколько минут с отсутствующим взглядом и грызла ногти, а Джек сходил с ума от мыслей, невыносимых, как и отвратительный кашель и головная боль.
— Уходи, Молли, — попросил он, скрывая злобу. — Мне ничего не нужно, ты же видишь. Потом придешь.
Девушка встала.
— Та дама…— начала было она, но Джек перебил ее вопросом:
— Скажи, Молли, а у тебя есть любовник? Ты выглядишь очень взрослой.
Девчонка, ничуть не смущенная, слегка улыбнувшись, ответила:
— Нет еще!
Он тоже выдавил улыбку; в глазах его тлел злой огонек, которого не было при Агнессе.
— Хочешь стать моей маленькой подружкой? Надеюсь, я еще не стар для тебя? Конечно, если я выздоровею.
Молли снисходительно улыбнулась этой неудачной шутке и весело ответила:
— Почему бы и нет? Можно попробовать!
«Как сердце человеческое нельзя разрезать на две половины, так надвое не разорвешь жизнь», — думала Агнесса, подъезжая к знакомому дому.
Воспользовавшись отъездом Орвила, она улизнула с утра под предлогом проводить детей в школу (иногда она делала это) и проводила на самом деле, но только после домой, не вернулась. Конечно, сразу ее не могли разоблачить: мало ли куда может поехать хозяйка! Наверное, не разоблачат довольно долго, но в конце концов… Агнесса решила не думать, что будет в конце.
Вчера она миллион раз
Новые ее знакомые, Молли и бабка, были дома и явно чувствовали себя в каком-то ином положении, ином, чем до вчерашнего дня, и Агнесса еще раз убедилась в своем давно подмеченном свойстве становиться тайным центром событий жизни, тайным, потому что другие, как правило, отчета себе в этом не отдавали.
Она спросила у девушки, как дела, и получила хмурый ответ:
— Если вы не позовете сегодня врача, завтра придется послать за священником.
— Нет, — возразила старуха, — он не умрет, по крайней мере, в ближайшие дни. Я много раз видела умирающих: всегда есть особые признаки, но тут я их не заметила.
Агнесса, не желая слушать ни ту, ни другую, поднялась наверх. Джеку стало намного хуже — это сразу увидела и поняла. Он ни о чем не разговаривал с нею; ей показалось, что временами ему уже все равно, кто находится рядом. Примерно через час она решилась послать Молли за местным врачом, живущим неподалеку; по словам девушки, это был хороший доктор и (на что сообразительная девчонка сделала особый упор) «совсем не болтун». В ожидании его Агнесса навела в комнате некоторый порядок. Она притащила с собой кое-какие необходимые вещи и собиралась перестелить постель, но, подумав, решила сделать это позднее.
Врач оказался человеком немолодым, вероятно, многое повидавшим в своем квартале и потому особо ничему не удивлявшимся. В его глазах и в выражении усталого лица читалось полное равнодушие к тому, чего так боялась Агнесса, — ему было все равно, простолюдинка она или дама из хорошего общества, безразлично, кем она приходится его весьма подозрительному пациенту. Он так же, как и юная Молли, знал: в жизни случается всякое.
Джек потребовал, чтобы Агнесса вышла, и теперь она стояла в коридоре, дрожа от волнения и холода. Она удивлялась себе: очевидно, ей присущ некий дар перевоплощения, ибо сейчас она ощущала себя в этой обстановке вполне естественно и даже больше — вообще чувствовала себя другой, совсем иначе мыслящей, иной Агнессой, не дамой, а простой женщиной, и это не была измена себе, в том проявлялась ее многогранность, давнее свойство, данное ей то ли на счастье, то ли на горе — она так до сих пор и не поняла. Стукнула дверь — доктор вышел.
— Хотите правду? — без вступления спокойно произнес он.
Агнесса кивнула. Лицо ее было очень расстроенным.
— Знаете, это тот самый случай, когда говорят: в чем только душа держится!
У Агнессы перехватило горло.
— Что с ним? Очень плохо?
— Да, — серьезно посмотрел на нее. — Вы родственница? — Агнесса опять кивнула. — Мне не хотелось бы вселять в вас чрезмерную надежду, иногда лучше знать все как есть. Не стану перечислять, что там, скажу только: всего много, и все дрянь. Запущенность крайняя. — Он помолчал. — Я сделаю то, что делают в таких случаях, но… словом, не уверен, что это поможет.