Агнесса. Том 2
Шрифт:
— Меня уже не было там. Я уехала вскоре после возвращения из Нового Орлеана.
— Сюда, в Вирджинию?
— Да.
— Как я понимаю, ты приезжала ко мне искать помощи?
Агнесса еще в пору своих бедствий научилась оставаться равнодушной к холодности: факел гаснет, упав на лед.
— Да, тогда я потеряла работу, и мне нужны были деньги.
Аманда усмехнулась столь откровенному определению Агнессой своей цели, но Агнесса не сумела понять, насколько сильно мать уязвлена ее ответом. Сама она не забыла до сих пор, как перед бегством из дома Аманда накричала на нее
— Какую работу ты потеряла? Чем ты занималась вообще?
— Тогда мыла посуду в ресторане.
Аманда коротко рассмеялась, и Агнесса опять не уловила, было ли это знаком удивления или неловкости, потому что уже в следующую секунду Аманде удалось все скрыть под ослепительной улыбкой.
— Тогда ты должна очень ценить все, что имеешь теперь. — Она обвела глазами убранство гостиной.
— Ценю, как умею. И не только это.
Аманда слегка приподняла брови.
— Мистер Лемб застал тебя в посудомойках?
— Почти. Я искала место прислуги.
— Бог мой! И он женился на тебе?
— Как видите.
— Потрясающе! Думаю, я недооценивала тебя. И еще — тебе, видно, везет на людей. — Агнессе показалось, что последняя фраза в устах Аманды прозвучала несколько иронически.
Она не стала ничего объяснять: духовный мир был всегда далек от Аманды. Агнесса знала, что у матери было много мужчин, но любила ли она по-настоящему хоть одного?
Миссис Митчелл некоторое время сидела молча; потом, словно сбросив маску, удерживать которую, вероятно, было нелегко (Агнесса сразу почувствовала ее возраст), серьезно, даже несколько нахмурившись, произнесла:
— Я много думала о тебе, Агнесса, и поняла, что все случившееся тогда было к лучшему, потому что, если бы я удержала тебя силой, увезла, выдала замуж, ты бы еще не то натворила! А так ты все прочувствовала сама, и тебе никогда не придет в голову меня обвинять, потому что я тебя предупреждала. Может, конечно, я и была виновата в чем-то, но не в твоей дальнейшей судьбе.
— Я никого никогда не обвиняла, — успокоила Агнесса, — только себя.
— Да? Но, быть может, напрасно — себя? Ты каким-то образом многого добилась в жизни!
— Я сама не понимаю каким.
— Рано или поздно разум торжествует, — заметила Аманда. — Я всегда говорила.
«Это не про меня, — подумала Агнесса, — если бы я слушалась разума, то моя жизнь, внутренняя и та, что находится на поверхности, не была бы похожа на тернистый путь».
— У тебя хороший муж, хорошие дети. Ты назвала сына в честь своего отца, что ж, неплохая мысль. Джеральд Митчелл этого достоин. — Она улыбнулась. Впервые Аманда заговорила с Агнессой о ее отце. — И, кстати, — продолжила она, — Джессика ведь не дочь твоего мужа? Подарок твоей прежней жизни?
— Как вы догадались?
Аманда усмехнулась.
— Я не слепая. У тебя с этим были сложности? Ты не жалеешь?
Агнесса, глядя перед собой невидящими глазами, машинально оторвала от стоявшей в вазе пурпурной розы лепесток и принялась сминать его.
— Если речь идет о Джессике, то нет, — сказала она. — Какие сложности? Орвил любит ее как родную — чего же еще мне желать?
Аманда, по-видимому, не очень верила
— Я так и не поняла — до брака с Орвилом ты была замужем, Агнесса?
— Нет.
— Так я и думала. Ты бросила его? Он тебя?
— Нет.
— «Нет, нет»! — смеясь, передразнила Аманда. — Не рассказывай, если не хочешь. Я все-таки надеюсь, он далеко?
— Достаточно далеко.
Поскольку Агнесса отвечала односложно, Аманда не стала продолжать этот разговор, но ей не пришло в голову, что тут до сих пор что-то может скрываться; она решила, скорее, что просто Агнессе неприятны такие воспоминания. Да, не лучшая страница ее жизни, ничего не скажешь! Миссис Митчелл лишь молвила:
— Я знала всегда: человек рано или поздно возвращается к своей исконной природе; что дано — то дано, и никуда от этого не уйти.
«Да, верно, — про себя согласилась Агнесса, — мы в конечном счете приходим к тому, для чего предназначены, и становился теми, кем должны и можем стать, мы выбираем свой путь, как и он выбирает нас — это почти одно и то же.
— Между прочим, Агнесса, мистер Лемб напоминает мне твоего отца, Джеральда Митчелла. Тот тоже был очень порядочным человеком, внешне казался уравновешенным, спокойным, хотя в нем и скрывалась какая-то одержимость чувствами; недаром он, как и твой супруг, женился несмотря ни на что на женщине с сомнительной репутацией. Любовь! — Аманда усмехнулась. — Тебе, по-моему, передались кое-какие его свойства, хотя, безусловно, что-то — теперь я вижу — ты переняла от меня; надеюсь, не будешь спорить?.. Да, так вот, если бы он не погиб, то… сумел бы держать меня в руках.
— Что вы хотите этим сказать?
Аманда загадочно улыбнулась,
— Что в этом разница.
— Не понимаю.
— Да? Ну, что ж…— продолжая посмеиваться, произнесла миссис Митчелл. — Я просто хочу сказать, что вышла за Джеральда Митчелла не по любви, но, поскольку он был сильным человеком…— Она прищурилась, глядя на дочь. — А на тебя, я думаю, так и не нашлось твердой руки… Таких, как ты, Агнесса, нужно либо сломать раз и навсегда, либо сгибать ежеминутно всю жизнь.
Агнесса подняла сверкающие изумрудами глаза.
— Меня незачем ломать, мне и так от жизни досталось. Орвил тоже сильный человек. Он, когда захочет, умеет настоять на своем.
— Не сомневаюсь, что он поставит тебя на место, если ты сделаешь какую-нибудь гадость, — произнесла Аманда с таким видом, словно речь шла о повседневных вещах.
Агнесса выпрямилась и, не отводя взора, с некоторым вызовом заявила:
— Наши отношения строятся на любви и понимании, а не на подавлении друг друга. Если угодно, в этом тоже разница! Если вы думаете, что я вышла за Орвила с намерением его облапошить и теперь втайне радуюсь, потирая руки, то ошибаетесь! У меня нет желания властвовать ни над мужем, ни над кем другим. Вы, должно быть, приехали чтобы сказать мне, как я порочна?