Агрессор
Шрифт:
Слышала, Дерек Роумэн пришел в бешенство.
– Не сомневаюсь. – Собрав волосы в хвост, я почувствовала, как по
шее скользнула жаркая вспышка. Уму непостижимо, насколько остро я
реагировала на присутствие Джареда, но с уверенностью могла сказать, что он был где-то рядом.
Похоже, он пропустил первую половину уроков – я не заметила ни
самого Джареда, ни его машину сегодня на стоянке. Я сосредоточила
внимание на Джесс, хотя
его из головы все выходные.
Прежде чем поддаться порыву и найти Джареда взглядом, я
поспешила к выходу вслед за подругой. Мгновение спустя, встала как
вкопанная, услышав оклик.
– Татум Брандт!
Я подпрыгнула, моментально смутившись, потому что человек,
выкрикнувший мое имя, сделал меня центром внимания всех
присутствующих.
– Пожалуйста, ответь, пойдешь ли ты со мной на Осенний бал? –
спросил этот идиот сзади.
Я закрыла глаза. Я. Его. Убью.
Медленно обернувшись, увидела Мэдока, стоявшего на коленях
неподалеку. Он смотрел на меня своими огромными голубыми
щенячьими глазами, а я заметила, что в кафетерии повисла тишина.
Люди таращились на нас, затаив дыхание.
– Ты издеваешься? – пробормотала я, виновато улыбнувшись Джесс.
Не поднимаясь с колен, делая короткие забавные шажки, он подполз
ко мне вплотную, задрал голову вверх и взял меня за руку.
Девочки захихикали. Только Мэдок мог отмочить такую несуразицу,
но по-прежнему считаться мужественным.
– Пожалуйста, пожалуйста! Не отказывай. Ты мне нужна. – Его
драматические интонации спровоцировали взрыв хохота и
одобрительных возгласов.
Мой пульс зашкаливал. Еще секунда, и от Мэдока мокрого места не
останется, только во второй раз мне вряд ли повезет избежать вызова к
директору.
– Встань, – огрызнулась я, отдернув руку. Голову наполонило
идеями, как расправиться с этим дурачком. Они даже труп не найдут.
– Пожалуйста, давай договоримся. Прости меня за все. – Он нарочно
старался перекричать смех, чтобы все были в курсе происходящего.
– Я сказала нет.
– Но ребенку нужен отец! – взмолился он.
У меня сердце ушло в пятки от его слов. О, мой Бог. Нет, нет, нет.
Гиканье и уханье послышалось из каждого угла, мое лицо
вспыхнуло. Я словно наблюдала за всем со стороны. Это не могло
происходить в действительности. Таким образом Мэдок пытался
загладить свою вину? В очередной раз поставив меня в неловкое
положение?
Он обхватил мои бедра и прижался лицом к животу.
– Обещаю, я буду любить нашего малыша, – прошептал Мэдок,
чтобы только я услышала. – Могу повторить громче, если хочешь.
– Ладно, я согласна. На данный момент, – прошипела сквозь зубы. –
Но если ты опять выкинешь подобную хрень, сломаю тебе руку.
Мэдок подскочил, обхватил меня руками, поднял и закружил.
Раздались аплодисменты и свист. Я почувствовала тошноту. Когда мои
ноги снова коснулась пола, шлепнула его по руке и выбежала из
столовой, не желая видеть выражения лиц Джесс и Джареда.
Глава 27
К счастью, к концу учебного дня все знали, что шутка Мэдока была
всего лишь… шуткой. По крайней мере, этот придурок проявил
благородство и опроверг сплетню. Я до сих пор не могла свыкнуться с
фактом своего согласия. До Осеннего бала оставалось две недели, и я
надеялась как-нибудь выкрутиться. События прошедшего месяца
доказали – очень многое может измениться даже за столь короткий
промежуток времени.
Джаред не появился на Кинематографии, поэтому вместо того,
чтобы бороться с желанием на него посмотреть, мне пришлось
старательно избегать Бена. Жизнь – жестокая штука. Я собиралась на
бал с единственным в школе человеком, которого органически не
переваривала. Получала знаки внимания от красивого, популярного
футболиста, который был мне безразличен. И видела эротические сны
о потенциальном социопате, который большую часть времени вел себя
так, словно меня ненавидит.
Еще восемь месяцев.
– Здравствуйте, доктор Портер. – Я устало улыбнулась, войдя в
лабораторию после уроков. Раз уж завтра утром помещение будет
недоступно, я приняла его предложение поработать сегодня. Тренер
Робинсон отменила тренировку, так что все удачно совпало.
– Здравствуй, Тэйт, – сказал доктор Портер – бывший хиппи средних
лет, который частенько оставлял свои длинные волосы цвета ржавчины
распущенными, а с его усов и бороды порой свисали капельки кофе. На
первых уроках в десятом классе меня это дико раздражало, хотелось