Ахиллесово сердце
Шрифт:
Так передает он радостное фламандское изобилие плодов земных, игру реального мира.
Сложность ассоциативных связей достигается у А. Вознесенского охватом многих сторон одного явления, стремлением сжать, спрессовать впечатления. Любимая – та, единственная, которую так трудно разыскать в жизни, – для поэта связывается с образом дрожащей на ветру антенны, где-то там на далекой неведомой звезде, затерявшейся в космическом пространстве: «О, как ты звенела во мраке Вселенной упруго и прямо,
Может быть, это военный самолет и след его предвещает кровавые беды, кто знает... Социальное звучание пейзажного образа достигнуто скупыми и даже нарочито прозаичными сравнениями – самолет резанул небо, «точно бритвою по лицу».
Никто не станет отрицать, что сама по себе необычность и сложность поэтического образа – отнюдь не порок. Ведь совсем не так уж все просто и нашем сложном мире. Важно знать, вызвано ли усложнение образной системы действительной необходимостью, самой сутью содержания. Обязательно ли оно? Андрея Вознесенского уже весьма привычно упрекают в стилевой, образной усложненности. Но если судить о его стихах без скидок, может быть, следует упрекнуть их автора совсем в ином грехе: в том, что он подчас упрощенно решает поставленные им себе сложные творческие задачи.
Присущий ему напряженнейший лиризм поэт, боясь, очевидно, чтобы стих его не прозвучал слишком нежно и задушевно, то и дело обрывает резкими нарочитыми прозаизмами. Но именно здесь-то и нужна особая отточенность мысли, взвешенность слова, иначе легко очутиться, вопреки своей воле, рядом с тем самым «модерным» циником, который так ненавистен поэту. Надо упорно все заново искать, разнообразить своеобычность, мужественность интонации.
Творческие поиски важны и существенны, если при этом даже есть известные поэтические издержки. Андрей Вознесенский – ищущий поэт: он исследует все новые ритмы, задумывается над возможностями лирического образа, расширяет звучание слова. И едва ли нужно преграждать путь подобным поискам. Важно только, чтобы из творческой лаборатории в стихи поэта попадало все меньше, хотя бы даже и любопытных, но подсобных «экзерсисов». В лучших своих произведениях Андрей Вознесенский проявляет необходимую творческую строгость.
И именно в них он сумел выразить страстную веру в человека и активное неприятие антигуманизма – враждебного нам «навыворотного мира» – веру и неприятие, которые составляют отличительную
Л. Скорино
Содержание
Ахиллесово сердце
Плач по двум нерожденным поэмам
«В дни неслыханно болевые...»
Неизвестный - реквием в двух шагах, с эпилогом
Из Ташкентского репортажа
Зов озера
Замерли
«Мы - кочевые...»
Баллада-яблоня
Из закарпатского дневника
Песенка травести из спектакля «Антимиры»
Эскиз поэмы
Записка Е.Яницкой, бывшей машинистке Маяковского
«Нас много. Нас может быть четверо...»
Больная баллада
Оза. Поэма
Невыносимо
Осень в Сигулде
Охота на зайца
Латышский эскиз
Тишины!
Лобная баллада
«Умирайте вовремя...»
«Прости меня...»
Стансы
«Матери сиротеют...»
В магазине
Монолог битника
Монолог Мерлин Монро
Ночь
Бьют женщину
Лонжюмо (поэма)
Года световые
Флорентийские факелы
Пожар в Архитектурном институте
Осенний воскресник
Торгуют арбузами
Мастерские на Трубной
Туманная улица
Сибирские бани
На плотах
Тайгой
Сентябрь
Вечер на стройке
Баллада 41-го года
Рублёвское шоссе
Кроны и корни
Поют негры
Автопортрет
Баллада работы
Секвойя Ленина
«Вас за плечи держали...»
Лейтенант Загорин
Первый лёд
Последняя электричка
Сирень «Москва — Варшава»
Футбольное
Маяковский в Париже
Киж-озеро
Римские праздники
Баллада-диссертация
Монолог биолога
Противостояние очей
«Я в Шушенском...»
«Я — семья...»
Мастера (поэма)
2 - 1 > 3 000 000 000
Ночной аэропорт в Нью-Йорке
Вступление к поэме «Треугольная груша»
Антимиры
Мотогонки по вертикальной стене
Лирическая религия
«Благословенна лень, томительнейший плен...»
Новогоднее письмо в Варшаву
Стога
«Лежат велосипеды...»
«Жизнь моя кочевая...»
«Ты пролетом в моих городках...»
Гитара
Бьёт женщина
Париж без рифм
Потерянная баллада
Монолог актера
Гойя
Л.Скорино. Послесловие