Академик корабельной науки
Шрифт:
Так Крылов еще раз подчеркнул перед иностранными специалистами превосходство русской техники в области кораблестроения.
После окончания работ комиссии Крылов вернулся в Лондон.
За время отсутствия накопились разные неотложные дела. Приходилось много работать.
В свободное от работы время Алексей Николаевич любил побродить по городу. Он хорошо знал Лондон с его шумной деловой частью, широкими кварталами богачей, — грязными трущобами бедноты и вечным туманом.
В этом городе Крылов бывал и раньше. Больше тридцати лет прошло с тех пор как он сделал здесь свой знаменитый доклад о качке корабля.
Когда-то, два столетия назад, в Лондоне жил и творил великий Ньютон,
Однажды — это было во времена Ньютона, в 1694 году — астроном Флемстид прислал Ньютону письмо, в котором просил Ньютона помочь ему разобраться в вопросе астрономической рефракции. [20] Прошло немного времени. Ньютон написал ответ. Он прислал Флемстиду две составленные им таблицы астрономической рефракции. Но, по каким-то соображениям, Ньютон не объяснил метода составления этих таблиц и вообще просил Флемстида таблиц не разглашать.
20
Астрономическая рефракция — явление преломления в земной атмосфере лучей света, идущих от небесных светил.
Прошло много лет. Давно умер Флемстид, и не стало Ньютона. Через сто лет после смерти Ньютона на чердаке одного дома среди груды разного тряпья и хлама нашли связку старых, полуистлевших писем. Это была переписка Флемстида с современниками, в том числе и с Ньютоном. Письма были доставлены в английскую Академию наук и в 1835 году изданы небольшим тиражом. Книга в продажу не поступала, а была лишь разослана некоторым научным учреждениям. В ней были напечатаны и обе таблицы Ньютона, но без всяких объяснений. Ход рассуждений великого математика и астронома, теория составления этих таблиц осталась миру неизвестной. Да и сами таблицы являлись библиографической редкостью.
Бродя по улицам Лондона, Крылов любил зайти в книжные магазины, посмотреть новинки и заглянуть в полутемную лавку букиниста, — нет ли чего интересного из старых книг.
Однажды вечером, порядком походив по улицам и изрядно устав, он собирался уже садиться в метро и ехать домой, но, увидев еще одну вывеску магазина старой книги, решил зайти.
Перебирая книгу за книгой на полках в маленькой лавчонке, Крылов вдруг увидел нечто, заинтересовавшее его. Это был увесистый том переписки астронома Флемстида с современниками. Крылов никогда не видел этой книги и не слыхал о ней. Он сейчас же купил ее у букиниста и поехал домой. Дома он с увлечением прочитал ее. Его заинтересовали таблицы Ньютона. Как он их составлял? Какова теория этого вопроса в понимании великого ученого?
Крылов решил попытаться восстановить теорию Ньютона. Правда, не сейчас, — сейчас у него не было времени, — а потом, вернувшись на Родину. И действительно, после упорной работы Крылов в 1935 году восстановил весь ход рассуждений Ньютона. Потерянная для мира теория великого английского физика и математика была воссоздана русским ученым. Эта теория, по словам Крылова, «достойна подробного и внимательного изучения», ибо «по степени точности не уступает всем современным теориям, а по общности метода далеко превосходит их».
Командировка за границу подходила к концу. Свыше шести лет Крылов провел за рубежом. Он уже давно мечтал вернуться домой.
В ноябре 1927 года Крылов возвратился на Родину.
СНОВА НА РОДИНЕ
Крылов вернулся на Родину и не узнал Россию — так изменилось все вокруг. Везде шло огромное строительство. Строились новые фабрики и заводы, шахты и железные дороги, доменные печи, электростанции, корабельные верфи. Создавались заново целые отрасли промышленности. Ленинский план электрификации небывалыми темпами претворялся в жизнь.
Крылов много бывал за границей, но никогда и нигде он не видел ничего подобного. Страна наверстывала потерянные годы. Она напрягала все силы, чтобы превратиться из отсталой аграрной страны в передовую индустриальную.
Простые люди — рабочие и крестьяне — стояли у власти. Они работали теперь не на помещиков и буржуазию, а строили свое государство. И это сказывалось во всем. Творческий энтузиазм охватил миллионы трудящихся. Люди вкладывали в работу всю свою энергию и умение. Труд из подневольной каторжной повинности становился любимым делом. В борьбе за выполнение планов рабочие показывали небывалую производительность труда. Где за границей, с ее капиталистическими предприятиями, мог быть такой размах, такой трудовой подъем, такой героизм?
Только встране, где власть принадлежала народу, только народ-хозяин, народ-творец мог строить такую жизнь.
Со свойственной ему энергией Крылов включился в строительство новой жизни. Его всегда захватывала радость созидания. Он любил свой народ и готов был отдать ему все свои силы. Перед Крыловым сейчас лежали широкие горизонты. Именно теперь, больше чем когда-либо, он мог развернуть свою деятельность.
Сразу же по приезде Алексей Николаевич становится консультантом во многих учреждениях и предприятиях. К нему обращаются за советом, за помощью из Нефтесиндиката, Судопроекта, Совторгфлота, Севморпути, «Эпрона». Он бывает в научно-исследовательских институтах и на заводах, в конструкторских бюро, лабораториях, Опытовом бассейне, на артиллерийских полигонах. Ни один проект, относящийся к судостроению, ни одно серьезное мероприятие в жизни флота не проходит без участия Алексея Николаевича. Везде он помогает своим опытом и знаниями, повсюду поражает огромной теоретической подготовкой и вместе с тем практической сметкой, «здравым смыслом», который он сам так высоко ценил в людях.
В задачах, которые стоят перед флотом, Алексей Николаевич всегда умеет выделить то главное, основное, разрешив которое можно решить всю задачу. Он ищет простые и лучшие способы решения, не боясь новых методов, если даже старыми пользовались многие годы, и протестует против имеющейся привычки «считать все, что носит заграничный штамп, за непреложную истину», а учит корабельных инженеров жить в технических вопросах своим умом.
В это же время Алексей Николаевич снова берется за любимое дело своей жизни — воспитание молодых специалистов. Он опять начинает преподавать в Морской академии. Лекции его, как всегда, отличаются предельной ясностью и простотой изложения, оригинальностью, глубиной материала, точностью формулировок. Меткий юмор, кстати сказанная пословица, случаи из морской жизни захватывают слушателей и заставляютих с неослабным вниманием следить за ходом мысли замечательного педагога.
Только что прозвенел звонок, и почти сразу же в аудиторию входит Алексей Николаевич. Он одет в черный костюм. Круглая борода с проседью аккуратно подстрижена. Живые карие глаза смотрят серьезно и чуть лукаво, и от всего его облика веет бодростью и энергией.
Слушатели встают, приветствуя Алексея Николаевича. Он кланяется в ответ, берет в руки мел и подходит к доске. Лекция началась.
Четким, ясным почерком Алексей Николаевич пишет на доске формулы, уравнения, выводы. Он дает пояснения и располагает все в таком строгом порядке, что у слушателей не возникает никаких сомнений.