Академия "Алмазное сердце"
Шрифт:
«Я не отступлю! — подумала Уна упрямо. — Я останусь!»
Уна подняла глаза — и тут же снова опустила взгляд, кое-как справившись с желанием тотчас зажмуриться и даже дышать перестать, когда магистр Аргент вышел из коридора к ожидавшим его студентам, и его длинный плащ с шелестом замел его следы.
Это был высокий, стройный мужчина, с широкими плечами, с гордо посаженной головой, статный и представительный. Он был темный настолько, насколько светло его серебряное имя, с его появлением холл словно наполнился тьмой, живой, дышащей, завораживающей. Магистр медленно прошел по натертому до блеска полу, шаги его звонко и громко отдавались эхом от стен. Пластинки сверкающего черного обсидиана и ослепительно сверкающих алмазов, словно чешуя, покрывали все его тело, полностью,
«Как ему удается заставить свою техноброню двигаться отдельно от него?!» — пораженная, думала Уна, наблюдая, как магический зверь неспешно обходит замерших в благоговейном ужасе студентов, нервно подергивая кончиком великолепного блестящего хвоста. Иллюзия была настолько совершенной, что девушка-блондинка взвизгнула и отпрыгнула, когда магический зверь ткнулся гладким лбом ей в ладонь, словно выпрашивая ласки. Студенты разразились разнокалиберным хохотом, когда под рукой девушки магический зверь распался в мелкую алмазную крошку — и снова собрался в животное, но уже подле своего повелителя, с шелестом скользнув по полу длинной темной блестящей рекой. Испугавшаяся девушка слабо заулыбалась, обстановка разрядилась и магистр Аргент изволил улыбнуться, словно остался доволен своей шуткой.
— Приветствую вас, воспитанники, — произнес ректор. Голос его был глубоким, низким, с затаенной в нем угрозой. Бархатное покрывало, обволакивающее и баюкающее, с припрятанным в его складках остро отточенным кинжалом…
Уна ниже склонила голову, избегая смотреть на ректора. Губы ее мгновенно пересохли, сердце бешено колотилось, и имя чувству, которое заставило кровь быстрее бежать по жилам, было страх.
Ужас от того, что каждый предмет в этом помещении вдруг мог превратиться в оружие; блестящий мраморный пол мог вздыбиться и стать клеткой, подсвечники с прекрасными свечами могли изогнуться и превратиться в кандалы, и все неживое по велению техномага вдруг могло пронзить живое тело. Да и техноброня магистра… ее было невероятно много, она одеждой укрывала его тело, длинным плащом лежала на его плечах и верным зверем следовала за ним по пятам. Воздух вокруг магистра был словно полон мрака, темными тонкими лентами, похожими на дым от костра, струящегося с его плеч. Уна присмотрелась — то кружили мелкие, как капли росы, камни, поблескивая и затухая, готовые по единому велению ректора налететь на любого и превратиться, например, в удавку на шее…
Да, теперь Уна понимала, как магистр отвоевал, отстоял свое право командовать в академии Короля. Его искусство было невероятно; непостижимо; совершенно. Казалось, он каждый миг контролирует все свое опасное блестящее одеяние, каждую пластинку, каждую песчинку, и его разума хватает на этот невероятный контроль.
Магистр Аргент неспешно шествовал мимо замерших в благоговейном страхе студентов и каждого отмечал удовлетворенным кивком головы, словно рассмотрев в душе каждого из молодых людей какую-то глубоко спрятанную ценность, особенность, присущую только этому единственному человеку.
— О, какая честь, — шаги стихли, магистр Аргент остановился напротив Уны и его рука, словно ласкаясь, легко коснулась ее щеки. Его чуткие тонкие пальцы осторожно обвели овал лица девушки, словно ректор рассматривал редкое и прекрасное произведение искусства, которое можно нечаянно испортить одним неловким прикосновением. Уна вспыхнула от смущения и потупилась еще сильнее, боясь взгляд поднять. Ей почему-то казалось, что от ректора непременно должно веять холодом — таким же, какой царит далеко-далеко в космосе, но его пальцы, облаченные в техноброню, оказались на удивление теплыми. — Уна Вайтроуз. Уникальная. Единственная. Представительница одной из самых уважаемых семей королевства. Это большая удача для нашей академии — заполучить вас и ваш роскошный дар. В моей академии, — выделив голосом слово «моей, произнес ректор, — в равной степени поддерживается и истинная магия, и техномагия. Добро пожаловать, Уна Вайтроуз.
На миг Уне показалось, что Аргент издевается, насмехается над ее семьей, но голос его звучал уважительно и серьезно, и она осмелилась таки поднять взгляд и посмотреть в лицо ректору.
Она поняла, чего боялась — увидеть мрак и пустоту за этой струящейся пеленой мельчайших драгоценных камней, летающих в воздухе, словно дымка. Возле магистра, наверное, и дышать-то было опасно — по крайней мере, Уна невольно задержала дыхание, поглядывая на сверкающие черные звезды. Один вдох — и можно выплюнуть изрезанные в кровь легкие…
Но на нее смотрел человек, живой человек. Не гулкий пустотелый голем, не каменная статуя. Один небрежный пасс рукой — и сверкающий черными каплями туман отдернулся, позволяя Уне как следует рассмотреть лицо ректора, белым пятном виднеющееся меж жестких острых лепестков высокого воротника.
Магистр Аргент был не молод, но и не стар; впрочем, при его магической мощи как можно было наверняка говорить о его возрасте? У него были длинные, густые черные волосы, блестящие не меньше его драгоценной брони, острые, резкие черты лица, тонкий породистый нос, неулыбчивые, крепко сжатые губы и ослепительно-синие умные глаза под широкими, сурово сдвинутыми черными бровями, настолько пронзительно глядящие, что Уна снова задохнулась от страха.
— Ну-у, мисс Вайтроуз, — испытующе глядя на девушку, протянул магистр, чуть качнувшись на носках, — полагаю, вы желали бы научиться Истинной Боевой Магии? У вас есть все данные для этого. Мы достойно разовьем ваш дар. Никто из вашей семьи никогда не был боевым магом, а жаль. Вы будете первая… надеюсь. Такая сила, такая мощь. Жаль растрачивать ее на право или варение зелий.
— Не только, — Уна сама не услышала своего голоса. Перед глазами ее словно взрывались маленькие белые солнца, но она, ослепленная, перепуганная, все же нашла в себе силы гордо выпрямиться, поднять голову и ответить ректору.
Темные брови магистра удивленно приподнялись, в синих глазах его мелькнул неподдельный интерес.
— Вот как? — произнес он. — Чего же вам еще?
В его голосе послышалась неприкрытая ирония, и Уна снова почувствовала обжигающее волнение, до головокружения, до темноты в глазах. Магистр наверняка знал о ней все; и участь, постигшая ее братьев, для него не являлась тайной.
— Я хочу, — смело и звонко произнесла она, — учиться не только истинной магии, но и техномагии тоже!
— Хотите снять печати с братьев, — страшно и громко произнес магистр с непонятным удовлетворением в голосе, прямо озвучивая тайное желание Уны и студенты, позабыв о всяком почтении, враз загомонили, заговорили, громко и потрясенно. — А ну, молчать там! Так вы желаете сделать это, мисс Вайтроуз?
Его, казалось бы, негромкий вопрос прозвучал громом в абсолютной тишине, и Уна, мучительно кусая губы, снова смело взглянула в синие внимательные глаза техномага.
— Да, — дерзко, отчаянно, с вызовом произнесла она, понимая, что сейчас самое лучшее для нее — это не врать и не притворяться. — Я хочу этого. Ради этого я здесь. Только ради этого.
Магистр Аргент приподнял подбородок, глядя на взъерошенную девушку из-под полуприкрытых век.
— Благое дело… — протянул он. — Вы сможете сделать это, — наконец проворил он, поразмыслив еще немного, — если будете учиться прилежно и точно следовать всем правилам академии. Обещаю вам — вы сделаете это.