Академия артефактов. Начало
Шрифт:
– Бабуль, что ищешь? Помочь? – спросила я, переставляя яйца со стула на пол. Баба Аня только вздохнула.
– Кобеля ищу. Может, на Авито кто отдаст.
– Я видела одного такого. Под лавкой валяется, напротив нас. А зачем он тебе?
– Так хозяйский, небось? – строго спросила бабуля, глядя на меня. Я задумалась.
– Бесхозный, можно брать.
– Ой, надо брать, – оживилась баба Аня, – будем уезжать, отдадим в другой двор. Нельзя в деревне без кобеля. А где он?
Откинув занавеску, я ткнула пальцем в не успевшего отползти в сторону тенька
– Глянь, какое предложение! – сказала я, обратив внимание на ноутбук. Бабуля налила себе свежего молока, и начала с наслаждением пить.
– Чихуахуа на передержку предлагают! На месяц! Нам больше и не надо… Бабуль, ты чего?!
Подскочив к поперхнувшейся от дивного фото щуплой собачки на картинке с предложением бабушке, начала хлопать ей по спине. Та только хрипела:
– Ни.. ни ху… ни х…
– Нихт? – бессовестно заржала я, убедившись, что с ней всё в порядке, – вот где вспомнились немецкие корни.
– Вообще хотела сказать по-русски и более грубо, но «нихт» тоже сойдёт, – обиженно заявила бабушка, отдышавшись.
Выглянув из-за занавески, я посмотрела на собрание престарелых вредительниц. Пока шло соревнование, кто быстрее – пылесос убирает, или бабки лузгают семечки. Судя по счастливым лицам, развлечений интереснее у местных жительниц никогда не было.
Входные двери открылись, стукнув в стену. На пороге стоял взъерошенный дед, хмуро осматриваясь. Одна из соседок тут же признала супружника.
– Фома, мне срочно нужен робот-пылесос, полы в хате протирать!
Дед отшатнулся от подползшего Шуршика, брезгливо оттолкнув его ногой.
– А робота-муху тебе не надо?! – вызверился он на жену, – пыль со шкафов слизывать? Айда домой, я некормленный.
Бабка со вздохом поднялась, и пошла в сторону выхода. Дед, не дожидаясь, резко развернулся и вышел.
– Хочешь себе такого? – вкрадчиво спросила я у бабы Ани, – это же так мило, когда человек в неполные семьдесят готов скончаться от голода, лишь бы не разогревать себе еду. А воспитанный какой – прямо обласкал всех дам, когда зашёл.
– Тьфу, дурная, – от души сказала бабуля, которая постоянно расстраивалась, видя, что внучка торчит у компа сутками и не рвётся в отношения. Но спешить с таким серьёзным шагом я не хотела.
Робот продолжал старательно убирать мусор. Я спряталась обратно на кухню, переложила в глубокую тарелку яйца из корзинки и скоренько набрала в неё немного еды.
Баба Аня, поняв без слов, подала мне рюкзак с палаткой и удочку.
– Прохладно на улице, правда? – без особой надежды спросила она, доложив в корзинку варёные яйца.
– Да, – ответила я, делая вид, что не понимаю намёков.Хотелось посидеть совсем одной.
– На Запретную поляну – ни ногой!
Знакомые с детства слова. И хоть бы кто-нибудь внятно объяснил, почему нельзя ходить на самую красивую поляну в лесу. Где полно земляники под невысоким холмом. Недалеко было совершенно шикарное озеро Слёзы Невесты. Правда, с учётом того, что слова подкреплялись чаще всего хлёсткой крапивой для лучшего усвоения, дети Глуховки с детства привыкли к мысли, что вожделенная поляна под запретом. Следовательно, была изучена вдоль и поперёк.
Вездесущие и вездеслышащие дети вызнали, что старики Глуховки искренне верят в легенду о Короле Полозе, который в начале июня лазает вдоль озера и на поляне в поисках невесты. После чего посещаемость поляны резко увеличилась.
К разочарованию девушек, это не стало простым способом выйти замуж за королевскую особу. То ли они Королю Полозу не нравились, то ли его останавливал скелет мага, заперевшего тысячу лет назад вход в Змеиное королевство, и при этом скончавшись в муках. Зато, если верить тем же легендам, замотанный в драгоценности, стащенные у змеюк напоследок.
Или просто Главный Змей реально оценивал свои силы и понимал, что столько супружниц ему не потянуть ни материально, ни морально.
– Бабуль, я рядом, на речку Мых-Тай, – соврала я, так как детские воспоминания подсказывали – именно на Запретной поляне можно было накопать отличных жирненьких червяков для рыбалки.
– Дома бы посидела, – без особой надежды попросила бабуля, зная, как меня раздражает мракобесие в виде веры в какие-либо приметы.
– День Федосьи Колосяницы сегодня, 11 июня, – подхватила одна из соседок, – девкам дома сидеть надо. Воды не носить, цветы не собирать. Криська твоя в начале июня рождённая. Её тем более запри в подпол. Послезавтра Змеевик закончится, пусть себе гуляет. А то гляди. Выйдет за дурного человека – локти кусать обе будете.
Вот за что я люблю Глуховку – так это за то, что приехать сюда – всё равно, что окунуться в Средневековье. Уж сколько этих примет я в детстве попереслушала. В подполе, кстати, тоже сидела. Правда, не бабкой была заперта. Полезла за вареньем, и случайно захлопнула за собой дверь. Хорошо хоть место было укромное, зато с вентиляцией. Варенья тогда наелась от души, всё равно делать было нечего. Зато запивать вкусности можно было – домашним вином. Вызволили меня оттуда крайне довольную, я ещё и сопротивлялась, не хотела вылазить. Эх, где мои шестнадцать лет…
– Аня, попить дай, – попросила одна из бабулиных подружек, утомившись раздирать горло семечками. Бабушка, отодвинув занавеску на кухне, протянула ей стакан воды. Та с удовольствием выпила.
– Вот с такой же крысой к нам та девка приезжала, – вдруг ткнула она стаканом в сторону открытого ноутбука, с экрана которого грустно взирала морда раскритикованного бабой Аней чихуахуа. Змеиный день был позабыт.
– Это собака, – машинально поправила я, – какая девка?
– Где ты собаку увидела? – прошамкала соседка, – недоразумение одно… Археологи к нам приезжали. Курган на Запретной поляне копать. Идиоты, чесслово. Мы им объясняли – не трожьте, лихо будет. Куда там! Расковыряли землю, понаставили аппаратуры. Бумажками какими-то махали, вроде разрешили им. И девица с ними таскалась. Губищщи – во!