Академия четырех стихий. Волшебство на кончиках пальцев
Шрифт:
— Ты опять неправильно произносишь слова, — неожиданно произнёс он, когда огненный столп исчез. — Растягивай гласные, соноры рычи.
— О, спасибо, — отозвалась, не оборачиваясь. — А я думала, что опять перемудрила с потоками…
Вскинула палочку и уже собралась повторить заклятье, как периферическим зрением уловила позади себя небольшое движение. Резко обернулась — и увидела, как Виктор выгибал шею, с ленивым интересом косясь куда-то в район моей пятой точки. Но, заметив меня, тут же метнулся в прежнюю позу. Я оттянула пониже юбку
— Виктор! Как ты мог!
Он улыбнулся, заложил руки за голову.
— Не удержался. Отличный вид.
— Бессовестный ящер! — фыркнула я и игриво пнула его носком своего ботинка. — Вижу тебе уже лучше…
— Ты действуешь на меня расслабляюще…
— Я или моя пятая точка? — Вместо ответа он омерзительно ухмыльнулся, и я прищурилась, метнула в него притворно свирепый взгляд. — Пожалуй, мне стоит ограничить тебе доступ к соблазнам.
Придержала юбку рукой и улеглась на звёздный мраморный пол подле него.
Так и лежали молча рядом друг с другом и смотрели на украшенное багрянцем норталианское небо. Снегопад прекратился. И Виктор, чтобы меня согреть, сотворил огромного феникса из огня. Он летал вокруг макетов планет и усыпанных созвездиями стен, озаряя нас своим светом.
— Что случилось на тренировке, Виктор? — первой заговорила я. — Почему ты вспылил?
Он опять помрачнел.
— Я ведь не пострадала… Всё хорошо. Благодаря твоей заколке, — сказала тихонько, а потом добавила якобы оскорблённо: — Которую ты всучил мне обманом!
Но Виктор не повёлся на провокацию.
— Я тебя обжёг… — хмуро произнёс он.
— Ну и что? — фыркнула я. — Сама виновата, что схватила тебя за локоть. Видела же, что пылал. Но целители уже всё залечили.
Виктор покачал головой, тяжело выдохнул.
— Миранда ты не понимаешь… Ты не должна находиться рядом со мной в такие моменты. Я для тебя опасен…
Медленно повернулась к нему, заглянула в родные глаза с огненной радужкой и ласково улыбнулась:
— Не больше, чем остальные. Но с тобой хотя бы можно договориться. — Пробежалась пальцами по его скуле, скользнула к чёрной отметке на шее, украшенной свежими ранами. — Что с тобой происходит, а? Это печать тебя так раздражает?
— С чего бы? Фанаты в восторге от моего нового имиджа…
Я окинула его внимательным взглядом, прищурилась.
— Виктор, перестань… Не надо со мной, как с другими. Я ведь за тебя беспокоюсь…
— Не о чем волноваться, Лисёнок. Печать заблокировала несколько магических каналов, чтобы частично сдержать мою силу. Вот и всё.
Я покусала губу, спросила взволнованно:
— И ты не можешь избавиться от излишков, как раньше?
Он неохотно кивнул.
— Да, с этим проблема. Прежний уровень чар нынче мне недоступен, и магия скапливается в теле, бунтует. Но твоя сила резонирует с моей, и становится легче.
— Виктор… — прошептала я, в который раз испытав чувство вины. — Прости…
Он улыбнулся, немного устало и грустно.
— Лисёнок, не бери в голову. Я ведь уже говорил, что ни о чём не жалею. А печать… Скоро она разрушится, и всё будет нормально.
— Тогда пойдём к тебе в комнату. Хватит народ пугать. К тому же, ты задолжал мне песню. Я бойко поднялась на ноги, оправила юбку. А Виктор резко подобрался, схватил меня за голень и поволок вниз. Испуганно охнула, замахала руками, но тут же оказалась прижата к горячей груди. Губы Виктора коснулись мочки моего уха, и он прошептал:
— Предпочитаю ещё немного здесь с тобой поваляться…
Я тихонько рассмеялась, растворяясь в таких желанных объятиях и сладостных поцелуях.
— Марк, я сегодня же отправляюсь в Серп, — произнёс, распихивая по карманам артефакты. — Прикрой меня, если что, перед ректором.
Друг откинул укулеле в сторону и подскочил с кровати.
— Только не говори, что собираешься…
— Именно. Больше тянуть нельзя. Из-за этой гадской печати моя сила сходит с ума. А я вместе с ней. Сегодня обжёг Миранду. И если не узнаю, как те бандиты откачивали из людей магию, это повторится опять.
— Да, с Мирандой нехорошо получилось… Но это же сам Серпентейлиум! — всполошился Марк. — Туда нельзя незаметно вломиться! А твоему деду только дай повод снова тебя арестовать! Зуб даю, неспроста он навесил эту печать… Лучше попроси Миранду пару недель к тебе не приближаться. Она нормальная девчонка, всё правильно поймёт…
— Нет! — рыкнул я, и пламя опять разлилось по лицу. Сделал пару глубоких вдохов, его усмиряя, и продолжил спокойней: — Леста права. Миранда понятия не имеет, что я из себя представляю. А я не могу её потерять…
Марк покачал головой:
— Виктор…
— Не трать слова понапрасну. Я уже всё решил и ни за что не передумаю.
Марк прищурился, недовольно скрежетнул зубами.
— Ладно, тогда я иду с тобой.
— Не надо. Это слишком опасно.
— Потому и иду, — фыркнул друг, вытаскивая из шкафа свитер. — Так уж исторически повелось, что дей Штеллемы и ван Хольцберны всегда прикрывают друг другу задницы. Отец меня не поймет, если отпущу тебя одного.
Я окинул Марка ироничным взглядом и ухмыльнулся.
— Скорее, ввалит по первое число. На пару с Максимилианом.
— Это да, — осклабился друг. — Но в душе будет мною гордиться. Ну что, у тебя есть какой-нибудь план или будем импровизировать?
Я улыбнулся.
— И то и другое.
Глава 17
Середина триместра была ознаменована потрясающим событием — битвой стихий. Поединок четырех адептов, сильнейших представителей своих направлений, будоражил умы всех без исключения. Традиционно проводился в середине зимы или ближе к её концу, но торжественное открытие — своеобразный временной отсчёт — начиналось уже на днях с церемонии Таянья льдов.