Академия четырех стихий. Волшебство на кончиках пальцев
Шрифт:
Я рухнул на пол, а она метнула вдогонку чары оцепенения, запрыгнула сверху. Врезала пару раз кулаком по лицу, ломая скулу, грубо схватила за волосы и, прижав к шее свой меч, прошипела:
— Чувствуешь, как вскипает кровь? Упоительное ощущение…
Я коротко дёрнулся, сделав вид, что пытаюсь освободиться. А сам начал ментальный взлом самого крупного из тех бандитов, скорее всего, главаря.
— Как же приятно обрести над тобою контроль, Викториан, — прошептала она мне в губы, приподнимая, скатывая края тканевой маски чарами. — Это так возбуждает… Интересно, я когда-нибудь
Она закатила глаза и одним быстрым движением скользнула языком но моим губам. В крови разлилось пламя, и я чудом сдержался, чтобы не полыхнуть.
— Я ведь до сих пор привлекаю тебя, Викториан? — Маска поднялась ещё выше. — Но по-прежнему слишком опасна, ведь так? Не то, что твоё новое увлечение…
Она тихонько засмеялась, и я понял: больше тянуть нельзя. Сбросил ментальным усилием её чары, резко дёрнулся, перекатился, подминая Кэсс под себя, параллельно пытаясь прочитать разум бандита. Она зашипела, как кошка, задёргалась, пытаясь скинуть меня.
Наши мечи снова скрестились.
— Я бы могла понять твою болезненную привязанность к лэри дей Соррен, — с широкой безумной улыбкой прохрипела она. — Но эта мисс Фоуксли… Что ты вообще в ней нашёл? — От упоминания о Миранде огонь заполнил лёгкие, подступил к горлу.
Захотелось дыхнуть, выпустить его на свободу, и я неожиданно понял, что Кэсс именно этого и добивалась. Ей нужно было заставить меня раскрыться, раз маску снять так и не удалось.
— Стоило бы немного с ней поиграть, чтобы разобраться в этом, согласен?
Снова подавил пламя, а Кэсс, осознав, что её задумка не сработала, разъярилась. Закричала бешеной фурией, усиливая ураган, — и меня тотчас отбросило в сторону. Чары оцепенения спали с кербера, и он, сверкая зубастой пастью, ринулся на меня.
Я бросился к Марку, на ходу раскидывая оперативников, срывая с груди портал-амулет. И в тот момент, когда собрался его активировать, Кэсс со злостью метнула в нас временную капсулу. Она надломилась, и время тысячекратно замедлилось.
Я видел, как целую вечность падали оперативники, как Марк рычал, держа перед собой меч, и с какой черепашьей скоростью неслась на нас Кэсс в окружении подхваченных ветром игл.
Зараза!
Теперь я точно не успею помочь Уиллу!
И тут меня осенило: Максимилиан опять захотел убить сразу двух зайцев, и у него практически всё получилось. Практически.
Кое-как я дотянулся до знака големов на предплечье, ментально синхронизировал их действия с нашими с поправкой на время. И, надеясь, что не ошибся в расчётах, схватил Марка за шкирку и впихнул в портал. Сам заскочил следом. Но за миг до того, как он закрылся, увидел перекошенное от гнева лицо Кэсс.
— Уф-ф, пронесло, — весело заявил Марк, когда нас выбросило в тёплом и уютном купе норталианского поезда. — Ещё пара минут, и я бы точно отдал концы. Слияние почти выдохлось.
Он зашептал слова заклятья, и волшебная палочка отделилась от его тела и снова оказалась в ладони. Наши големы-клоны, что сидели напротив, вопросительно вскинули брови. Я раздражённо поморщился, резко взмахнул рукой — и они обратились в песок. А Марк его выдул в окно.
— Не представляю, как твой дед может засыпать рядом с Кассандрой, — фыркнул друг, стягивая с себя маску. — Я бы глаз не сомкнул, зная, что эта Кобра находится со мной в одном доме. Ещё бы и артефактами увешался для надёжности, а меч положил под подушку! — Не удержался и хмыкнул, но расслабляться было нельзя: Кэсс в любой момент могла заявиться сюда. И я торопливо продолжил переодеваться. — Если лэра Максимилиана угораздит на ней жениться, — не унимался Марк, — клянусь, я эмигрирую из страны. И плевать на земли и титул! Ого, здорово она тебя разукрасила…
Я поднял на друга глаза, и увидел на его лице ссадины, синяки, а на шее, плечах — следы от когтей и порезы. Которые из-за временной капсулы уже не казались свежими.
— Бездна! — ругнулся я. — Живо натягивай свитер. Нам надо не только избавиться от одежды, но и обновить раны! Залечить всё равно не успеем.
Марк вскинул брови.
— Магически?
Я ухмыльнулся.
— Не только.
Когда разъярённая Кэсс тормознула поезд и с отрядом вооружённых до зубов оперативников ворвалась в наш с Марком вагон, мы с ним уже вовсю катались по проходу и от души дубасили друг друга.
— А я тебе говорю, огненное чудовище, что мы вставим в новый альбом мою песню, хочешь ты того или нет! — выкрикнул Марк и впечатал кулак в мою скулу.
— Вот ещё! — фыркнул я и врезал ему в лоб своим. — Там нет ни рифмы, ни толковой мелодии! Да я скорее сдохну, чем позволю этой бездарности выйти в свет! Ещё и от имени «Зова»!
— Господа музыканты! Господа музыканты! — испуганно верещала проводница. — Умоляю вас, успокойтесь! Мистер Штельм, будьте благоразумны! Вы же наш принц!
— Уже нет, — с наслаждением прошипел я и провернул удушающий захват. Марк стал вырываться, упёрся ногами в дверь соседнего купе. Такими нас и застала Кассандра.
— А ну немедленно прекратить этот цирк! — рявкнула она, заходясь в приступе бешенства.
— Викториан, ты арестован за незаконное проникновение в Серпентейлиум! Лучше по-хорошему сдайся. Иначе я прикажу моим людям скрутить тебя, как дикого свиверна.
— Становитесь в очередь… — прохрипел Марк и всё-таки вывернулся из захвата.
Принял боевую стойку, занёс кулак и опять рванул на меня. Я уклонился:
— Кэсс, какой ещё Серпентейлиум? Сгинь!
От этой ремарки она зашипела, как кобра, а потом изогнулась, выбрасывая руки в стороны — и нас с Марком мощным порывом ветра припечатало к двери тамбура.
— Вы арестованы. Оба.
— За что? — вскинулся Марк. Вышло даже обиженно.
— За незаконное проникновение в Серп, паршивцы! — алея от гнева, повторила Кассандра.
— Полегче на поворотах, Кэсс, — хмыкнул я, ментально разрывая чары, лениво оправляя одежду. — Ты что, надышалась дурман-травой? Марк криво открывает порталы на большие дистанции, а мне запрещено ему помогать. Сама знаешь. — Я отвернул ворот джемпера, демонстрируя целостность печати. — Но и без этого надо быть полным психом, чтобы решиться прыгнуть на движущийся с такой скоростью объект. Без остановки никак. А мы с Марком как сели вчера на поезд, так больше с него не сходили.