Академия десяти миров

Альшанская Снежана

Шаги приблизились. Я слегка повернула голову, хоть интуиция и настаивала не делать этого.

И увидела тьму.

Тьма была чернее самой темной ночи. Тьма проступала в мои глаза, делая мир вокруг немного темнее. Тьма была абсолютной черной бездной, которая вглядывалась в меня.

Тьма была у него вместо лица.

Я побежала. Без раздумий, на одних лишь рефлексах рванула вперед. После такого забега на каблуках по снегу, меня стоило бы взять на олимпиаду.

Мир прыгал резиновым мячиком. Покрытые белым ковром лавочки танцевали. Внутренний барабанщик изо всех сил в бешенном ритме долбил палочками по сердцу. Я неслась не зная куда, чувствуя, как тьма обступает со всех сторон.

А затем ноги меня предали. Секунда свободного падения, после — удар, от которого мои кости словно перемешались. Тьма наступила.

Какое-то время я лежала без движения, с закрытыми глазами, пытаясь подавить панику. А когда решила открыть глаз, поняла, что вечер сменился днем.

Что это за место, черт его дери?

Пейзаж передо мной напоминал картинку, которую можно смело ставить на рабочий стол компьютера. Покрытые снежными хлопьями исполинские ели окружили меня со всех сторон.. Лес доставал до самого горизонта, который казался необычно далеким, словно я смотрю на все немного сверху, хоть под моими ногами лежал снежный ковер. Над головой распростерлось небо. Настолько синее, что от синевы слепило глаза. А вдали над лесом виднелась радуга. Вот уж чего-чего, а радуги зимой не бывает.

Это сон? Галлюцинация?

Впрочем, людей без лиц тоже не бывает. Мне наверняка все снится.

Я шагнула вперед и тут же провалилась в снег по самую грудь. Только сейчас ощутила, что тело замерзло и я не в состоянии даже пошевелить пальцем.

Нужно проснуться. Кошмар какой-то!

Проснуться не получалось. А радуга на слишком синем небе оказалась совсем уж необычной. В ней присутствовали всего три цвета — красный, фиолетовый, синий, а потом снова желтый и красный. Да и форма не та. Вместо дуги радуга описывала восьмерку.

Сплю!

Я зажмурилась, дернулась, пытаясь прийти в себя. Хочу проснуться. Обратно в свою кровать. Домой.

А когда открыла глаза, увидела, что полностью погрузилась в снег. В лицо впилась тысяча морозных колючек, вокруг стало темно, лишь подняв голову увидела слишком синее небо.

Прийти в себя!

Проснуться!

Хватит этого!

Просыпайся!

И эти мысли помогли.

Глава 3. Будущее

Полупрозрачная фигура пухленького человечка, который когда-то задолго до моего рождения основал академию, появилась прямо посреди лужайки и торжественно объявила о начале учебного дня. Пора на лекцию. Сейчас, кажется, антимагия, если я правильно помню расписание.

Антимагию я любила. Было в ней что-то обворожительное, сюрреалистическое. Жаль, что практиковать её нельзя.

Преподаватель — мистер Плинек всегда опаздывал минут на пять, а потому мы с Даной спокойно дождались пока толкучка на лестницах прекратится и вошли в здание.

Внутри альма-матер была сложным переплетением коридоров, кабинетов и порталов, в которых несложно заблудиться. Первым заклинанием, которое обычно учили студенты, была навигационная метка. Сейчас метка нам с Даной не требовалась. Мы прошли сквозь похожий на синеватое зеркало портал, потом по коридору, поворот налево и уперлись прямиком в дверь нужного кабинета.

Аудитория не была похожа на те, в которых томились студенты на Земле. Она напоминала зал совещаний в крупной фирме. За аккуратными столиками стояли мягкие фиолетовые кресла, стены украшали акварельные пейзажи, а главным украшением служила большущая, напоминающая хрустального паука люстра.

Что мистер Плинек любит опаздывать знали все, а потому внутри из группы были только трое. Альц — худой, как палка, длиннолицый парень из мира Даны, Маргарита — светловолосая невысокая землянка и еще один мой одномирянин по имени Марк. Вот этот парень мне всегда нравился, хоть и вел себя отстраненно, мало с кем общался.

Высокий, с мягкими, даже девичьими чертами лица и каштановыми волосами по плечи Марк ни капли не был похож на стереотипного немца. Да и фамилия у него была итальянская — Ауреллио, хоть Марк и говорил, что родился и вырос в Штутгарте.

Он как обычно сидел вдали от всех и кормил с руки своего хорька, которого почти всегда носил с собой. Марк мало с кем общался, но если уж нужна была помощь — он никому не отказывал.

Следом за нами с Даной в аудиторию вошли двое эрлисидианцев — Кузм и Бонм. Оба были высокими, широкоплечими, загорелыми (Эрлисид на все миры славился как жаркое место с шикарными пляжами). На обоих были обтягивающие свитеры, подчеркивающие идеальные фигуры парней. Люди их мира любили превозносить красоту тела — что мужского, что женского. Ну а снизу парни, конечно же, носили джинсы. Земные джинсы любили почти во всех мирах. Знали бы об этом их производители!

Потом в кабинет вплыла принцесса и принцессу я не любила, хоть и чувствовала, что её высокомерность и снобизм были лишь маской. Анелин могла бы быть отличной девчонкой, не родись она в королевской семье.

Идущая как модель по подиуму к своему принцессьему месту блондинка была местной. Это означало, что полноценным межмировым магом она не станет никогда — просто не сможет творить заклинания в других мирах. Но её высочество все равно предпочла получить образование в нашей академии, а правила приема по просьбе её отца, конечно же, нарушили.

Анелин даже сидела не так, как другие студенты. Всегда идеально ровная спина, всегда каменное выражение лица, всегда лишь правильные жесты. Будто и не человек вовсе, а робот.

Робот, кстати, тоже появился в аудитории. Он-то был человеком, по крайней мере родился им, но в калисиде люди не живут. У них какой-то свой способ мышления, превращающий их в механизмы чуть ли не буквально. Как мыслят эти ребята знали лишь они сами. Пэр — так звали нашего робота (если это вообще было именем) одевался в зеленый, похожий на военный мундир, да и ходил как солдат на плацу. Он промаршировал до своего места, словно по команде развернулся, сел и застыл в единой позе. Двигались только его зрачки. Они у него всегда двигались, от чего казалось, что Пэр наблюдает за всеми одновременно. Наверное, не зря в свое время эрлисидианцы отсоединились от Калисида и ушли в другой мир.

— Прикинь замутить с Пэром, — тихонько захихикала Дана. За время нашего общения она успела подобраться земных словечек, я же иногда ругалась именем Коббе — зуберианского аналога дьявола.

— Думаешь, они вообще с кем-то мутят?

— Как-то же размножаются.

— Не знаю, — ответила я. — Девушки-калисидианки не видела ни разу. А ты?

— Может они того... Яой и все дела.

Мы хором засмеялись. Я-то и начала забывать что такое яой.

В кабинет вошел мистер Плинек и с громким стуком, который означал готовность начать лекцию, поставил на стол свой кактус.