Академия драконов для попаданки
Шрифт:
Путь обратно казался невыносимо долгим — под ноги постоянно попадались пажи, кто-то толкался, в добавок, в голову лезла всякая дрянь. Облегчение он испытал только когда добрался до площадки и вынул из-под горшка фолиант в целости и сохранности.
Возвращаться в комнату не слишком хорошая идея — там может быть Кари. Если он начнет проводить там обряды с кровью, вряд ли ей понравится.
Пришлось искать укромное место. Им стала небольшое подобие то ли сарая, то ли садового склада со статуэтками и поливалками. В середине большой грубый стол.
То,
Освободив его от тряпья и опилок, Аморин выложил фолиант, затем накрыл его платком с кровью Кари, придавив так, чтобы багровые частицы максимально соприкоснулись с обложкой.
— Ну давай же… — проговорил он напряженно.
Сперва ничего не происходило. Аморин даже подумал, что Кайрон его обманул, или сам делает что-то не так. Но спустя несколько минут фолиант задрожал.
Кровь с платка стала быстро исчезать, Аморин запоздало понял, что она впитывается в книгу. Когда ткань полностью очистилась, он осторожно открыл фолиант.
И с облегчением выдохнул — текст слева стал читабельным.
Наконец-то.
Как ненормальный Аморин кинулся читать эти левые страницы, сев на стол. И чем больше читал, тем яснее становилась картина. Но сведения не отторгали от него Кари, а наоборот — еще больше притягивали. Еще больше она становилась для него ценной, близкой и родной.
Вот почему…
Вот почему он так сходи от нее с ума. Вот почему все в ней кажется ему родным, близким, безумно возбуждающим. Таким, что мир меркнет, когда она рядом, и хочется оберегать ее, обнимать, целовать, касаться ее горячего тела, этих спелых бутончиков сосков, ласкать маленькую, влажную вершинку между ног, проникать все глубже и глубже…
Кари…
Долбанные аспиды, Кари… Ты никогда от него не избавишься.
26.1
Он читал и ощущал, как в груди все сжимается от какой-то всепоглощающей нежности, перемешанной с необузданным желанием.
«…после раскола первой империи мир пошел по новому пути. Драконы и другие драконовые виды стремительно развивались, они перестали прятаться в пещерах и вышли в мир, все чаще бывая в людях во втором своем облике — человеческом. Но в стародревние времена, когда существовал единый материк, и границы отсутствовали, межвидовые союзы были невозможны. Драконы не могли соединяться с людьми, не убив их при этом своей магией.
Но любовь не знает этих правил.
Горный дракон огня горячо полюбил обычную человеческую девушку. Она отвечала ему взаимностью. Но их семьи и кланы были против настолько, что готовы были уничтожить друг друга, лишь бы не допустить беды.
И все же любовь оказалась на столько сильной, что девушка решила взойти на алтарь, ради объединения двух видов. Прибегнув к огненной магии, они тайно поженились и скрепили союз на магическом камне, который отсрочил гибель девушки. Отсрочил ровно для того, чтобы она смогла выносить дитя, которое станет символом новой жизни и нового мира.
Первое дитя расы драконорожденных».
Аморин читал, и у него волосы шевелились на затылке.
«Старый мир не принял нового младенца. Чтобы спасти дочь, дракону пришлось отправить ее в другой мир. Шло время, порядки менялись, старые предрассудки рассыпались в прах. Маги и алхимики безуспешно пытались отыскать драконорожденную, а потом и ее потомков. Исследовали по остаткам магических следов и крови ее магию. Они выяснили, что драконорожденные — концентраторы притяжения для драконов.
Они способны управлять драконовыми, должны обладать магией слова и огня. Передача дара наследуется только по женской линии и пробуждается лишь в женских потомках. У всех драконорожденных, без исключения, истинной парой является дракон, который так же чувствует необъяснимое притяжение к драконорожденной. Союз с людьми и другими видами, кроме драконов, им претит, однако влиять могут на любого из представителя драконовых видов.
Драконорожденные обладают сильными магическими словами, из которых базовое — Агаташ — мощь воздуха и звука.».
Аморин поверить не мог. Выходит, Кари потомок той самой девочки, которую тысячелетия назад спасли, отправив из этого мира в тот. Теперь это ясно, как день Илиры. И каким-то чудом судьба распорядилась так что… она его истинная пара?! Или он ее.
Твоего ж аспида!..
Как так вышло?!
Какова была вероятность того, что он, убегая от навязанного брака и попытке забрать свое наследство, отыщет ту, что уготована ему судьбой, причем ту, что потеряна на многие тысячи лет?!
— Охренеть…
Когда-то он слышал легенду о драконорожденной. Но это была лишь легенда! Сейчас даже никто бы не поверил, что кому-то запрещают кого-то любить. Времена междраконьего и межлюдского расизма остались в глубокой древности и считаются позором для обоих видов.
Кари…
Его Кари.
Она ведь действительно — его!
Тогда понятно, откуда она понимает дракозаль. Он попросту у нее в крови, как умение дышать.
Внутри него все сжалось от нежности, перемешанной с неистовым желанием больше никогда не отпускать ее от себя, оберегать, защищать и… Любить, как никто никогда не любил.
Понятно, откуда его невыносимая тяга к ней. И понятно, почему сразу не догадался — кто бы мог подумать, что иномирянка окажется вовсе не иномирянкой, а потерянной в веках представительницей древней расы.
И его единственной.
Он соскочил со стола, подняв в воздух облако пыли — надо ее разыскать. Надо все рассказать. Все.
И особенно то, что секунду назад понял: он любит ее той самой настоящей драконовой любовью.
* * *
Первую половину конвента Карина сидела с ровной, как жердь спиной, чувствуя, как по позвоночнику катится липкая струйка. Мужчина, самый восьмой, слева, периодически бросал на нее такие взгляды, что хотелось провалиться. Да только страшно тут проваливаться — скалы парят на той еще высоте.