Академия дворников. Вы не поняли, мне здесь не место!
Шрифт:
Стоило мне открыть свой чемодан… и снова захотелось рыдать. За день, полный стресса и суматохи, я совсем и забыла о тех нарядах, которые прикупила накануне. Нарядах из лучших модных магазинов Гемберлота, на которые я долго копила, чтобы оказавшись в столице, выглядеть там на уровне. Только вот вместо столичной Академии высшей магии я оказалась здесь: в днище-ВУЗе, расположенном в пятнадцати минутах ходу от захолустного городка Гарденвиль. Где вершиной фешн-иднустрии можно было смело назвать носки под сандалиями и застиранную рубашку, у которой все пуговицы пришиты. Следовательно,
Да что там! Их в этом месте просто ведь надевать категорически нельзя – только спрятать в шкаф, а вместо них носить старенький свитер, который я прихватила с собой «на всякий пожарный». Потому что стоит надеть эти новые, красивые вещи пару раз на мои-то профильные пары, и их можно будет смело выбрасывать. А лучше – сжечь, и пепел закопать. Водрузив на вершину испорченные коралловые туфельки вместо надгробного камня.
Четко понимая, что сейчас просто физически не способна смотреть на все эти вещи, я первым делом спрятала их подальше. И тяжко вздохнув, принялась разлаживать остальное: одежду попроще, пижамки, белье, полотенечка.
«Вот это, наверное, лучше в тумбу положу», – подумала я, достав из чемодана косметичку. И взяв курс к оной, закрыла дверцу шкафа…
– Эй, родная, стаканчика похмелиться на найдется? – внезапно прозвучало от мохнатой чумазой мордахи, выглядывающей из-за шкафа!
Взвизгнув как недорезанная, я вскочила и вылетела из комнаты! Кажется, даже не закрыв за собой дверь. Словно угорелая, понеслась по коридору вперед, не разбирая дороги. Просто чудом не покатилась кубарем с лестницы, когда, наконец, до нее добежала. И просто еще большим чудом со второй попытки нашла выход, возле которого располагалась вахтерская… Первая попытка, все же, закончилась тем, что я помчала не в тот коридор. Так что пришлось разворачиваться и бежать в другую сторону.
– Чего кричишь на все общежитие? – недовольно рявкнула вахтерша, выскочив мне навстречу.
– Там!.. В моей комнате!.. Там!..
– Что там? – раздраженно прорычала она.
– Там за шкафом… Что-то есть! – панически затараторила я, и не в силах просто стоять на месте, прыгала, словно пружинку проглотила.
– Что-то? – тетенька скептически вздернула бровь.
– Какое-то существо! Черное, лохматое, грязное… а еще от него перегаром несло, и он у меня… похмелиться попросил!
– А-а-а-а! – фыркнула вахтерша, махнув рукой. – Так это ж Иваныч.
– Иваныч?! – снова закричала я, в который раз подпрыгнув. – Какой еще, етить-колотить, Иваныч в комнате женского крыла общежития?!
– Домовой местный, – вздохнула женщина. – Вернее как… не совсем местный. Но сейчас он здесь живет, и облюбовал вон ту комнату. Ты внимания на него не обращай, он смирный, не шалит. Просто иногда ему тоскливо становится, вот и выходит пообщаться.
– Пообщаться?! Вы о чем?! Да в моей комнате… в моей комнате домовой-алкоголик!
– Ты это… не осуждай! – строго пригрозила пальцем вахтерша, и от этого заявления у меня еще сильнее отвисла челюсть. – У Иваныча жизнь была тяжелая. Дом, в котором он хозяйничал, плохая судьба настигла. Сначала там одна семья обитала три поколения. Но потом дети разъехались в другие города, покрупнее – учиться, работать, карьеру строить, и все такое. Остались одни родители. Шли годы, и их тоже не стало. Дом остался никому не нужный. Ну и Иваныч с тоски пить начал. Вот и не доглядел, видимо, спьяну – сгорел дом однажды. Тогда бы он и сгинул, но спасли наши студентки, которые его тогда из жалости ходили прикармливали. Сначала тайно у себя в комнате общаги поселили, потом я их поймала на этом, но они убедили меня, что Иваныч безобидный. И, в конце концов, я договорилась с ректором, чтобы домовой здесь оставался. Через годик после той истории девки выпустились и уехали, а он так и живет в их прошлой комнате.
– То есть, теперь – в моей комнате, – уточнила я, напряженно скрестив руки на груди.
– Извини, что сразу не предупредила, запамятовала.
– И, по-вашему, это вообще нормально? Да в моей комнате бухой мужик обосновался!
– Какой он тебе мужик? – хохотнула вахтерша. – Это ж домовой. Им человеческие понятия пола вообще побоку. И он, чтоб ты знала, потактичнее многих трезвых парней будет. Никогда не подглядывает, в вещах не роется и ничего не прячет, личных границ не нарушает, всегда очень дружелюбный. А если к нему хорошо относиться – то и помогает немало. У тебя, что ли, домового никогда не было?
– Да нет, не селились они у нас, – слегка попятилась я. – Мы с родителями жили в микрорайоне с новыми многоквартирными домами, а в них домовые – редкость.
– Тогда понятно, – вздохнула тетенька. – Ладно, иди уже к себе. Иваныча ты, думаю, напугала так, что он и сам спрятался надолго. Поэтому когда вылезет – извинись хоть, а то он натура мнительная.
Похлопав меня по плечу, вахтерша вернулась к себе. Я же, нервно икнув, около минуты простояла на месте, прежде чем развернуться и пойти обратно в свою комнату. Где домового в самом деле не увидела, даже снова заглянув за шкаф.
Итак, мало того, что вместо Академии высшей магии распределительный портал забросил меня в «Академию дворников». Мало того, что ректор здесь – раздражающий брюзга. Мало того, что я случайно записалась на одну из самых кошмарных специальностей, которые можно себе представить, а общага здесь страшная, как кикимора без макияжа…
Так в моей комнате еще и живет ранимый домовой-алкоголик с трепетным внутренним миром.
После такого-то первого дня боюсь даже представить, что меня здесь может ждать дальше!
Глава 2. Темное прошлое вредного ректора
Увы и ах, чуда не случилось! Побежав ранним утром первым делом к доске объявлений, я смогла лишь выругаться, взвыть, заплакать, а потом еще раз выругаться: мое имя в самом деле было в списке абитуриентов, зачисленных на специальность «менеджер по дезооцидации» садоводческого факультета. И как ни странно, народу в моей группе было не так уж и много – всего полтора десятка будущих «менеджеров». Хотя, конечно, впереди еще два дня, отведенных для выбора специальности – может за это время кто еще из «нерешительных» и прибудет.