Академия героев
Шрифт:
– Опять? – ревниво спросил Саша.
– Да, – Глеб отошел от меня, гордо расправив плечи, и вновь становясь собой: самонадеянным эгоистичным и гордым юношей.
Мне не хотелось говорить об этом с Сашей, с ним меня стали связывать не очень приятные воспоминания, о погибших детях. То страшное решение было принято только для того, чтобы спасти парня.
Я еще еле передвигала ноги, но решила тоже сходить в душ, а то после обеда у нас должен был быть тихий час, на котором мы должны находиться в своих комнатах.
Великое наслаждение мыть прохладной водой голову, подставлять под приятные струи лицо, смывать с себя грязь. Шум воды вытеснял из головы все лишние вещи, мне всегда это нравилось. В воде всегда можно забыть обо всем, что тебя тревожит, она словно смывает все негативные чувства, и после ванной выходишь другим человеком.
Было очень неприятно надевать опять тот же самый черный комбинезон. Все-таки я в нем бегала, и он весь пропах потом. Я вытерла волосы и, накинув на плечи полотенце, распустила их по плечам и спине, чтобы высохли.
Когда я вернулась в комнату, в ней были только Саша и Агния, они о чем-то разговаривали, но заметив меня, резко замолчали.
– Да вы продолжайте, я как помешала? – удивленно спросила я, сгружая вещи на кровать, а затем медленно убирая их в тумбочку.
– Что за беспричинная сцена ревности? – фыркнула Агния. Я стояла к ней спиной, поэтому лица видеть не могла, но по голосу было понятно, что она ехидно улыбается. Услышав вопрос, я так и замерла, в полусогнутом состоянии. С мокрых волос капало на пол. В комнате стало так тихо, что можно было услышать звук падающих капель.
– Где ты здесь ревность-то увидела? – собравшись с мыслями, ответила я, выпрямляясь.
Ее ответа я не услышала – нас позвали обедать.
Никогда не замечаешь, как прекрасны вещи, когда они у тебя есть. Другое дело, если отнять эту вещь у тебя. Например, мне не дали сегодня позавтракать. Обед казался восхитительно вкусным, несмотря на то, что подавали обычные макароны и сосиски. При виде еды у меня тут же заурчал живот и рот наполнился слюной. Я и не подозревала, что настолько хочу есть.
Сегодня за столом из Лазуритов был только неразговорчивый Ян.
– А где Аким? – допивая кружку компота, спросила я, не имея возможности задать вопрос раньше, пока не наелась. И вот когда организм получил нужную долю калорий, я таки решила узнать.
– А тебе-то не все равно? – Агния презрительно покосилась на меня. – Вы в последнее время с ним подружились.
Я решила проигнорировать нападки и продолжила выжидающе смотреть на Яна.
– У него сегодня выходной. Знаешь, нелегко ночь просидеть под дверью операционной, в ожидании результатов. А потом не смыкая глаз сидеть у кровати одной девушки, дожидаясь, пока она очнется, ведь врачи дали очень маленький шанс, – Ян сказал это все настолько тихо, что услышать его могла только я. А потом он мне заговорщицки подмигнул. Его темные губы исказила легкая улыбка.
Меня настолько поразило поведение сурового Яна, что его слова были восприняты не сразу, а когда я поняла, что он мне только что сообщил, Лазурит уже ушел из столовой.
Бежать за ним я не собиралась, хватило того, что меня осуждают за дружбу с Акимом. Лазуриты – слуги Академии. В любом случае – наши враги.
После обеда все медленно расползлись по своим комнатам. Некоторое время по коридорам еще бродили, словно сонные мухи, ученики, но и они в скором времени исчезли.
– У вас два часа на занятия тем, чем вы хотите. Мой совет – поспите, – по голосу из динамика было сложно разобрать, кто говорит, но я могла предположить, что это была Жанна.
Сон казался сейчас единственным делом, которым я хотела заняться. Скинув тяжелые ботинки с ног, я упала на кровать и сладко потянулась. Спать.
Распахнулась дверь, ударившись о стену. Кусок отлетевшей краски с шелестом упал на пол. На пороге показался Аспид.
– Гумилева и Леванов, за мной, – приказал мужчина, обводя взглядом всю комнату.
С недовольным вздохом я села на кровати и стала надевать ботинки. Пальцы путались в шнурках, хотелось ужасно спать, но приказы лучше выполнять.
Мы вышли из комнаты и нехотя поплелись следом за Аспидом. Тот шагал быстрым шагом и постоянно оглядывался, недовольно замечая, что мы идем слишком медленно. А что он хотел, после таких нагрузок-то?
В конце коридора, на стене висела приборная панель с кучей кнопок и прорезью для карточек. Зачем она была здесь, где не было даже подобия дверей, оставалось загадкой. Аспид подошел к панели и вставил пластиковую карту в прорезь. Замигал зеленый огонек, как на турникетах в автобусах, предлагая проходить.
И к нашему с Сашей удивлению стена, которой заканчивался коридор, со скрежетом отъехала в сторону. По глазам ударил яркий белый свет, мне пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть.
– Через пару секунд зрение нормализуется, – произнес металлический голос из динамиков, находящихся у приборной панели.
– Проходите, – Аспид сделал шаг в сторону, дав нам возможность пройти.
Я неуверенно шагнула вперед, все еще оставаясь одной ногой в коридоре.
– Куда вы ведете этих детей? – раздался за нашими спинами взволнованный, слегка охрипший голос.
Я повернулась. Аким весь растрепанный с неподдельной тревогой на лице.
– Данная информация вам недоступна, – отчеканил Аспид, медленно приближая руку к пистолету, что висел у него на поясе.
– Я Лазурит этих детей и имею право знать, куда ведут моих подопечных, – теперь Аким уже не выглядел испуганным мальчиком. Перед Аспидом стоял молодой уверенный в себе мужчина, с надменным видом взирающий на охранника.
– Удостоверение, – никак не отреагировав на кардинальное изменение поведения своего собеседника, буркнул мужчина.