Академия Колханд
Шрифт:
— Спасибо Лидия, а теперь иди… — шептал он, а я, не обращая внимания, осторожно подтолкнула тело подальше от края, потом стянула с него ботинки и закинула ноги на кровать.
Коснулась его ладони — осторожно освободила манжет и прощупала пульс — скачет.
— Что с вами? — осторожно облокотилась коленом на кровать и наклонилась, — Раин, что с вами?
— Истощение, Лидия, уходи… оставь… — он отвернулся от меня, так, что я снова видела лишь его подбородок и уголок губ. Они вздрагивали.
Я задумалась только на секунду. Он не бросил меня, когда я сорвалась. Не бросил,
— Я помогу. — твердо прошептала и начала расстегивать свою куртку. Истощение водное, скорее всего он растратил всю магию, помогая Рику прийти в себя, значит у него нет сил и возможности сопротивляться тому, что делает с ним его универсальность. Сильнейшая боль, без возможности унять или облегчить.
Вслед за курткой на пол полетели ботинки, рубашка и брюки. Я осталась только в маечке, что носят под рубаху и трусиках.
Два быстрых шага к окну, и я плотно задернула шторы так, что комната погрузилась во мрак, знаю, что дома Раин всегда плотно занавешивает окна.
Вернулась к кровати и залезла на край, потянулась к мужчине и торопливо расстегнула его куртку, но поняла, что снять не смогу. Пара долгих секунд и я уселась на него сверху, вытащила рубашку из брюк, предварительно расстегнув оные. Освободила все пуговички на рубашке, затем потянула мужчину на себя и, с трудом подняв его в сидячее положение, облокотила на себя. Холодная кожа мага обожгла меня словно лед, потому я на секунду замешкалась, а потом принялась с остервенением стягивать с него рукава куртки и рубашки. Мужчина замычал, пытаясь оттолкнуть мои руки, вцепившись пальцами в край капюшона. Единый, да что же такое?!
Потянулась к нему и, мазнув губами по щеке, громко прошептала в ухо:
— Тут темно, Раин, темно, успокойся и помоги мне снять. Я не увижу, слышишь? Я не буду смотреть… — он как-то странно всхлипнул и расслабился, лишь после того, как я добавила — обещаю…
Теперь раздевать мага стало проще. Сложнее было сдержать обещание и не поднимать глаза выше его подбородка и уголков губ. Таких бледных, вытянутых в одну тонкую линию. Таких любимых.
Я вздохнула и, с трудом стянув с него рубашку, поспешно скинула все с кровати, не очень аккуратно опустив мужчину на подушки.
Длинные темные волосы упали на глаза, прикрывая от меня лицо до самого носа. Фуф, осталось немного.
Перекатила протестующего мага набок, перед этим вытащив из-под тяжелого тела плед и, накинув сверху, залезла под него сама. Пристроилась со спины, задрав свою майку до самой груди, обняла ледяной торс руками, одну ногу закинула на его бедро и прижалась так тесно, как только могла, стараясь голой кожей касаться каждого сантиметра его тела.
В моих объятиях он еще долго вздрагивал и стонал, но спустя какое-то время дрожь утихла, кожа нагрелась, а я ощутила нечто странное. Словно по рукам и ногам бегут, чуть щекоча волоски, толпы мурашек и расходятся волнами, растворяясь в тех местах, где наши тела соприкасаются. То есть почти везде. И с каждой секундой это ощущение становится все сильнее и волнительнее, все необычнее.
Каждое легкое движение, каждое сокращение мышц привносит в эти потоки новые волны мурашек. Усиливая их, увеличивая удовольствие от их появления. О, Единый, что же это такое!
Вцепившись в тело Раина, как в последний оплот реальности, я начала терять разум от ощущений. Стиснув зубы, терпела как могла, пока, наконец, не выдержала и не застонала. Часто-часто дыша и прижимаясь щекой к широкой спине мага, я всхлипывала и мычала, стараясь сдерживать стоны. Но не могла. Разве вообще возможно такое терпеть молча? Словно миллионы ласковых пальцев ласкают твою кожу? Словно тысячи любимых губ нежно касаются твоего тела?
Я не смогла понять, как, еще минуту назад крепко держа в объятиях мага, сейчас я оказалась прижала его телом к кровати, а его руки и губы, вторя магии, невесомо порхали по моей груди, задрав майку практически до самой шеи, и каждым своим касанием запуская все новые, одна сильнее другой, волны удовольствия.
Я протяжно застонала, когда он задержался у одной груди, согревая ее своим горячим дыханием и выгнулась ему на встречу.
— Лидия-я-я… — покрывая мой живот быстрыми, жалящими поцелуями, шептал маг, — тебе нужно было уйти, девочка… Нужно было…
Что? Он с ума сошел? Ох, мамочки, как же хорошо, как горячо от одной мысли, что он касается меня, что уж говорить о реальных ощущениях.
— Нет, нет, не гони меня… — шептала, вцепившись руками в его волосы.
Раин замер и прислонился горячей щекой к моему животу. Потом потерся второй щекой, словно дикий кот.
— Я… — тихий вздох, от которого волоски на животе, тронутые горячим дыханием, зашевелились, — я не отпущу тебя больше… уходи сейчас…
Он с тяжелым вздохом, словно это причиняло ему невыносимую боль, оторвал руки от моих бедер, за которые держался, будто боялся, что я пропаду и повторил:
— Уходи…
— Не смей прогонять меня, слышишь? Только не теперь… — и добавила беззвучно — не теперь, когда я знаю, что приносят твои прикосновения.
Но он, словно услышал мой отчаянный молчаливый крик и снова с силой сжал в объятьях. Я охнула, инстинктивно подаваясь к нему всем телом.
Глава 26
Я лежала в тишине ночи на широкой груди мужчины и пальчиком вела по краю его нижней губы. Раин совершенно вымотался и уснул, разметавшись словно огромный кот по постели. Ох, Матушка Сарра, что еще вы скрывали от нас?
Опустила голову и приложила ухо к груди мага. Бум. Бум. Бум. Сердце, стучавшее ровно и сильно, заставило меня улыбнуться. Я раскинула руки и обняла его грудь.
— Что, не спится? — горячая ладонь Гратта легла на мою голую спину, заставив, практически заурчать.
— Да… Прости, что разбудила. Просто… не знаю, — я смутилась, спрятав лицо на его груди.
— Завтрашний день будет не менее сложным, тебе нужно будет выйти на арену и стараться не проявлять себя. Совсем… Это будет сложно, Лидия. Тебе нужно поспать….