Академия Костлявой. Не будите в некромантке ведьму!
Шрифт:
Фея? Я? Нет, тут адекватные адепты вообще есть? То ушастый с явными признаками отсутствия инстинкта самосохранения, теперь еще и этот оборотень, который обращался ко мне «красавица» и «фея». Я не ФЕЯ! Я некромант! Хоть и красивый, конечно, не спорю.
Во дворике также обнаружился небольшой фонтан с мертвой водой, в водной глади которого мерцали лица умерших, которым мы явно пришлись по духе. Доминик подвел нас ближе к краю мраморного изваяния в форме прекрасной девушки в пьедестале. В руках она держала опасную, настоящую косу жнецов
Я всмотрелась в лицо статуи и непроизвольно отпрянула, когда левым глазом мне подмигнули, а на по-детски пухлых губах появилась коварная улыбка.
— Матерь Дарующего, — выдохнула я и прижала руку к груди.
— Почти. Всего лишь дочь Смерти, — улыбнулся Доминик.
Мои соратники по проблемам и учебе тоже смотрели на статую и лица у них были крайне удивленные.
— Зачем вы заточили ее в фонтан? — спросил Алид. Его кустистые брови были насуплены и сведены на высокой переносице.
— Не мы, мать наказала за своеволие. Ничего, ей разрешено покидать статую раз в неделю и развеиваться, — пояснил нам Доминик. — Идем дальше, — скомандовал он и, сцепив руки за спиной, повернулся к нам спиной и продолжил экскурсию. А я в это время шла и, насупившись, изучала тяжелым взглядом статную фигуру Доминика Максиуса.
Откуда мне известно его имя?
Лично мы с ним точно не встречались, я бы запомнила. Не потому что он красавчик, просто у меня феноменальная память.
Поэтому, если бы мы с ним когда-либо пересекались, то я бы точно запомнила это. А тут… имя смутно знакомо, облик совершенно нет, но на душе будто летучие мыши скребут, будто какое-то предзнаменование.
Не нравится мне, что я не помню и не осознаю этого знакомства. Чую, что мне это потом такими проблемами выльется, что хоть лопатой разгребай. Нет, я лопатой хорошо орудовала, потому что училась на некроманта, а трупы не всегда сами выбирались из своих могил, некоторым приходилось помогать.
— Да, зад у него отличный, — прокомментировала мой пристальный взгляд Хел и довольно улыбнулась. — И в целом фигура что надо. Широкие плечи и узкие бедра, ох, слушай, мне от одного вида становится волнительно, — оскалилась Хелдрана и положила руку мне на плечо. — Так что понимаю твой выбор.
— Дело не в этом. И вообще, я думала, что ты сходишь с ума от безответной любви к директору, — я иронично изогнула свою темную бровь и посмотрела на подругу негодующе.
Хел никогда, конечно, постоянством не отличалась и за эти четыре года уже со многими имела более тесный контакт, чем следовало незамужней девушке ее возраста. Вот только любила она исключительно Роттеля, потому что он был ее Темным Рыцырем, от которого, ее сердце билось быстрее и все внутри пылало от страсти. Это не мои слова. Ее.
— Схожу, но это не значит, что я должна томиться в ожидании и без мужского плеча.
— Тебя далеко не плечи интересуют.
— Меня все интересует, монашка ты моя любимая. А вообще, слушай, мы будем обязаны такую же форму носить, да?
Я снова посмотрела на Доминика, пока он рассказывал о том, что Академию Костлявой, что говорится из названия, создала сама Смерть. А потом ее потомки — дочери и сыновья становились хранителями или же преподавателями в этом заведении.
Форма здесь была не особо отличная от нашей в школе — черный, строгий пиджак для всех с серыми пуговицами и вставками на спине по всей длине, прямые брюки у мужчин и чуть зауженные книзу у девушек, а еще удобные ботинки на шнурках. У некоторых адептов, которые нам тут встретились, я заметила нашивки на груди, которые, видимо, обозначали курс и факультет.
В Школе Праха обучались некроманты, менталисты и боевые маги. Здесь же все было более масштабно. В Академии Праха имелись такие факультеты — некромантия, магия слова и звука, стихийный, лекарский, боевой и кровный. В общем, отсюда выпускали больше специалистов, но вот качество… Если говорить напрямик, то у нас программа была направлена больше на практику, в то время как в академии преподносили больше теории.
Это и было их минусом, не считая надменности большинства адептов. И закрытость учреждения, в общем.
— Девушки, не отстаем от группы, я бы не хотел потом найти вас на нашем кладбище, — довольно нравоучительно предупредил нас Доминик и ослепительно улыбнулся исключительно нам с Хел.
— Только если в твоих объятиях, сладкий, — крикнула Хелдрана и игриво подмигнула магу.
Он на это лишь загадочно улыбнулся и посмотрел уже исключительно на меня. Мы с подругой как-то незаметно оказались в самом конце группы. И даже с приличного расстояния взгляд парня пробирал до дрожи своим изучающим мраком.
Я сглотнула.
— Прости, милая, но волки однолюбы. А теперь пройдем внутрь, — скомандовал Доминик и высокие, тяжелые деревянные двери отворились перед нами с заметной тяжестью и характерным скрежетом.
Как тут домовые за хозяйством следят? Все скрипит и туман этот непонятный…
— Во время Третьей Мировой Магической Войны академия была захвачена белыми магами и разрушена до основания всего за семь дней. После победы темных и серых волшебников, которым помогли кровники и некроманты, здание пришлось восстанавливать с нуля, начиная с самого фундамента.
Мы оказались внутри широкого и длинного зала. Пол был устелен черным, мягким ковром, который глушил наши шаги. По стенам тянулись красивые и опасные охранные и скрепляющие символы рун и демонического языка, что казались просто украшением. Но опытный маг точно мог сказать — здесь использовалась подавляющая и сковывающая сила, что могло значить не так уж и много вариантов.
Первое — в академию был заточен дух демона, чтобы охранять адептов и само здание.
Второе — смертные маги скрыли артефакты в стенах здания, чтобы также защитить все помещения.