Академия Костлявой. Не будите в некромантке ведьму!
Шрифт:
Это я и без Хел, конечно, знала, но лучше же уточнить?
Раз это было невозможно, да и вампира притащили в саму Академию Костлявой, значит, он прошел все проверки на истинную смерть и восстать физически не мог. Нет, пошататься нежитью — это запросто, но вот стать полностью дееспособным и разумным, ему точно не улыбалось, то я расслабилась.
Разрушив всю схему удержания, расплетая ее по маленькому кусочку за раз — у некромантов тише едешь, живее будешь, — начала применять заклинание «Дыхание Жизни». Оно позволяло на время вернуть тело к жизни, подарив
Тоненькая струйка белого воздуха начала вытекать из меня, становясь частью мертвеца. Его сердце — залатанное и вполне уже целое, начало медленно и неохотно биться, просвечиваемое магией некромантов. Раз… раз… раз-два… раз-два-три… Глаза вампира неожиданно открылись, он уставился на меня широко открытыми, полными животной ярости и жажды крови глазами и в следующее мгновение я закричала от боли. Потому что в мою шею вонзились острые как иглы клыки явно НЕ МЕРТВЕЦА, и нас обоих откинуло друг от друга защитной магией моего рода.
Последнее, что я успела увидеть, больно ударившись спиной и головой о стену, это жутко удивленную физиономию вампира с капающей на губы и шею моей кровью! На фоне слышался напуганный крик Хел и ругань гнома-преподавателя.
Глава пятая
— Как такое могло произойти? — требовал ответов ректор, сверля взглядом исключительно профессора по некроцелительству. Гном был явно не особо доволен тем, что мой материал мало того, что дышать начал, так еще и действительно ожил! Мертвый вампир ожил! Да такое ни магически, ни физически невозможно. Я точно знаю, я в книгах читала.
Но факт оставался фактом — вампир сидел под куполом из красных искр, скрестив ноги и подперев голову рукой. Он до сих пор обнажен, поэтому свою наготу скрыл под простыней, которой и был накрыт. Сидел и смотрел на меня так напряженно и с любопытством на красивом, бледном лице. На уголках губ у него еще осталось несколько капель моей крови, и смотря мне прямо в глаза, он с наслаждением облизнулся.
— Я спрашиваю как, Казун? Как ты мог допустить, чтобы на практику попал не мертвец, а зачарованный вампир? — ректор злобно взглянул на своего подчиненного, а гном в это время как-то даже заметно вздрогнул.
— Материал проверяли четыре раза — на таможне, при получении гробов, и еще два раза перед началом занятий. Я и сам не знаю… как такое могло случиться, — поникшим голосом сказал Казун и бросил на меня недовольный взгляд.
— А кто должен знать?! — рассвирепел ректор, закипая от злости и негодования. Его лицо побагровело, глаза налились кровью, и я заметила кончики клыков, что выступили из-под верхней губы.
— Можете не кричать, пожалуйста, — тихим голосом попросила я ректора, потому что у меня от него на тысячи частей раскалывалась голова. Тупая боль билась о виски, заставляя нервно закусить фиолетовую нижнюю губу и тихо зашептать заклинание исцеления. Правда, я его уже три раза проговаривала и толку пока никакого.
Меня после полета усадили в мягкое кресло, и сам ректор затянул мою рану своей кровью. Просто моя регенерация дала какой-то сбой.
— Прости, Ивэнджелин, — сник ректор и посмотрел на ожившего вампира, который на удивление тихо сидел и просто смотрел на меня. — Вы помните что-то о себе — имя, возраст или клановую принадлежность? — обратился он к оживленному.
Мой живчик нахмурился, отчего вертикальная складка пролегла между его аккуратных для мужчины бровей. Он снова облизнулся и покачал головой.
— Не помню ничего, кроме боли от предательства и желания сожрать убийцу, — его глаза налились кровью, и я заметила, как вытянулся зрачок мужчины.
— Ага, я заметила, — буркнула я недовольно, нервно коснувшись своей уже исцеленной, но все еще ноющей шеи.
— Прости, некромантка, просто ты была первой, кого я увидел, — пожал он плечами, словно он мне просто на ногу наступил, а не свои клыки в шею вонзил.
— Так себе извинение, вампир, — также не особо приветливо отозвалась я, хмуро посмотрев на парня.
Я даже не знала, как его зовут и сколько ему лет. Интересно, и как мне к нему обращаться и что с ним вообще делать?
— Может, вы меня выпустите из этого купола? — спросил наш поднятый и удостоился лишь скептического взгляда от меня и подозрительного от ректора. — Я не собираюсь никого кусать, крови некромантки хватит минимум на целый день.
— Ох, я так рада это слышать.
— Сарказм? — спросил вампир, прищурившись.
— Ирония, — ответила я и с трудом поднялась с кресла, опираясь рукой о стол преподавателя.
— Мы можем вас выпустить, — осторожно подбирал слова ректор, — только если вы позволите проверить ваше самочувствие и закрепить отслеживающую нить, пока мы во всем не разберемся.
Вампир скривился и озадаченно посмотрел в потолок, кусая свою нижнюю губу точь в точь, как делаю это я.
Хм… схожие привычки?
— Ладно, делайте что нужно, только выпустите, я хочу переодеться, — поспешно и немного нервно разрешил вампир, чуть дернувшись. Его простыня немного съехала, открывая мне больше голого тела, и я предательски покраснела, быстро отведя взгляд в сторону.
— Я вызову лучшего кровника нашей академии, — и почему-то ректор улыбнулся и посмотрел на меня, отчего я непонятно нахмурилась и уставилась на него в ответ.
И чего на меня смотреть так загадочно? На мне картины не нарисованы, да и остатки крови я все стерла предложенной же главой заведения мокрой тканью.
Я прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла, чувствуя легкую слабость во всем теле, как от долгого голода. Проведя рукой по своему взмокшему лбу, откинула несколько мягких тканей с лица и тяжело вздохнула. Кожей ощутив мурашки от отрывшегося портала, я просто его проигнорировала, пока в один момент не услышала удивленное: «Ректор, вы что-то хотели?», а после сразу угрожающее: «Шахтес! Что случилось?! Откуда кровь? Это что кровь Ивэнджелин?!».