Академия магических искусств. Полукровка
Шрифт:
А дальше началась что-то жуткое, настоящая битва, о таких я только читала в исторических хрониках, а тут увидела воочию. Налетевший черный смерч распался на сотни вихрей, каждый из которых состоял из десятков умертвий, и они бросились в атаку на наш небольшой отряд. Пока умертвия нападали сверху, изпод могильных плит поползали мертвые воины, закованные в латы. С каждым мгновением их становится все больше, и больше. Я не открываю глаза.
– Магистр, слева готовы напасть десятки воинов.
– Курваш, Данглир, нападение справа - умертвия.
– Как видим этот день,
– Защитные заклинания, на зубрежку которых ушел не один месяц, легко слетали с губ, накрывая охранной магией наш отряд.
Магистр и адепты использовали огненные шары против налетевших умертвий, воздух загудел от напряжения, заискрился и вдруг все стихло, а на землю посыпался пепел от сожженных чудовищ. А мертвые воины, сомкнув ряды, бросились в атаку на нас.
– Адепты, не боись, это просто мертвяки, - голос магистра бодр и безумно доволен.
Адепты крутились, как могли, в ход шло все: заклятия, мечи, раскаленная магма полилась рекой. Я потеряла счет времени, было ощущение, что нападавших становится все больше и больше, как будто, чья-то щедрая рука добавляла и добавляла их на кладбище, собирая со всей империи. Воздух вокруг звенел от произносимых заклятий, на земле горели, извиваясь, корни деревьев, пытавшихся уронить адептов, казалось, что против нашего маленького отряда восстало все кладбище, и его задачей было упокоить нас на нем.
И вдруг я почувствовала, что по моей ноге ползет что-то тяжелое, а холод, исходивший от этого существа, говорил о том, что мы разбудили кладбищенского хранителя, какая-то сила резко потянула меня за собой, и я оказалась в кромешном мраке, где воздух был столь тяжелым, что каждый вздох причинял мучительную боль. Постаралась дышать не глубоко, но чаще, помогло, легкие побаливали, но их, хотя бы, не разрывало.
* * *
То же кладбище, но задолго до сегодняшних событий. В глубине его, у свежего захоронения, стоят люди с опущенными вниз головами, последнее прощай. А затем, развернувшись, все покидают кладбище, но у могилы остается женщина, опять женщина. Какой страшный удел у них, они первые, кто встречает новорожденного в момент его появления на свет. И они же последние, кто отходит от могилы, проводив в последний путь. Женщина поднимает голову, заплаканные глаза смотрят туда, где стою я, она не может меня видеть, но почему так внимательно смотрит? Оглядываюсь, фу, слава Черной Луне, она не видит меня, к ней направляется маг и её внимание приковано к нему. Он проходит мимо меня. И я услышала разговор.
– Артиваль, зачем ты согласилась выйти замуж за Артура? Он должен был прислать сватов за твоей сестрой, меня убедили в этом, и вдруг ты. Твой отец был счастлив, как он был рад выдать тебя за Артура Тримеера, и оставить меня ни с чем. И вот, ты молодая вдова, каково это, в столь молодом возрасте получить удар в сердце? Зря ты отвергла меня.
– Нет, Игнатиус, не зря. Пусть нам с Артуром было отпущено мало лет, но мы любили друг друга, и наши дети - сокровище семьи. Ты приложил руку к гибели многих представителей рода Тримееров, Артур погиб по твоей вине, чего ты добиваешься, колдун?
– Я не колдун, я маг, - взорвался от негодования Игнатиус.
– Нет, Игнатисус, у магов есть кодекс чести, жесткий, обходимый со всех сторон, но он есть, а у тебя колдун его нет, - сколько боли и крика было в ее голосе, - ты идешь по головам, ты идешь к своей цели, а за тобой тянется кровавый шлейф загубленных тобой.
– Артиваль, какая же ты, красивая Артиваль, особенно когда гневаешься, твои глаза загораются негасимым огнем, бледное лицо окрашивается нежнейшим румянцем, а голос, этот голос сводит меня с ума заставляя забыть о том, что я старше твоего деда, а твой Артур был просто никто в сравнении со мной. Ты будешь принадлежать мне и только мне, Артиваль, я соберу в своей крови силу твоего рода и рода Тримееров, которой так щедро и неосторожно поделился Артур.
Холод заползает мне в сердце, я не могу пошевелиться, немой свидетель страшной трагедии прошлого рода Тримееров.
– Артиваль, - крик взорвал тишину кладбища, колдун вздрогнул и мгновенно развернулся, её отец Кириан Лангедок с несколькими воинами бежал по кладбищу, - Артиваль, ты не должна здесь быть одна, Артиваль...
Душераздирающий крик рвется из меня, когда леди Артиваль медленно падает на могилу мужа, а на ее груди расплывается огромное кровавое пятно, Игнатиус исчез, мрак накрывает с головой.
Резкий запах лекарства и удар по щеке вернули меня обратно, встревоженное лицо магистра, и столпившиеся адепты. Данглир осторожно подносит к моим губам фляжку с водой - глоток, другой и голова перестает кружиться.
– А почему так тихо?
– кроме как шептать не получается, голос сорван напрочь.
– Не понятно, ты остолбенела, и вдруг нападение прекратилось, наступила тишина, ты так жутко кричала, а затем упала, - Данглир гладит меня по руке, - что ты увидела Вида?
Я села и тут открылся портал, из которого вышли двое.
– Что происходит, - голос ректора был сух и продирал до костей, - магистр Йодик, за каким лешим Вы приволокли сюда адептов, и в частности, её?
– Ректор, адептка обучается на факультете по решению духа и на поблажки рассчитывать не может, или у нас правила изменились?
– Нет, конечно, но стоило ли девчонку тащить на заброшенное кладбище?
– Вы может, и видите девчонку, ректор, а я вижу адептку, чья помощь была просто неоценима в очистке этого места. Где прикажите взять среди наших адептов-боевиков такие глаза и такое знание защитных заклинаний?
А магистр Тримеер не говорил ничего, но его взгляд был обращен исключительно на меня и он мне не нравился.
– Магистр, помогите, пожалуйста, - я протянула ему руку и мне сразу подали руку в ответ, помогли встать, - Вы не возражаете, если мы немного пройдемся, я хочу удостовериться.
Ни слова в ответ, но двинулся следом за мной. Мы прошли буквально несколько метров, и я остановилась, присела, на надгробии два имени: Артур и Артиваль Тримееры. Я точно помнила, из этой могилы никто не вставал, чтобы сразиться с нами.