Академия магических искусств. Замок родовой
Шрифт:
– Вида возвращайся, возвращайся немедленно, - донесся до меня крик Элизы, показывавшей на небо. Солнце исчезло, небо затягивало черными хмурыми тучами, и над верхушками деревьев пошел гул, а вода в озере заволновалась. Схватив багор, стараясь не обращать внимания на дикую боль сожженной ладони, я гнала плот к берегу и только успела пристать к нему, сестренка протянула мне руку и с силой рванула к себе. Выскочив на берег и отойдя от воды, мы оглянулись на озеро.
Кругом стало совсем темно, вода озера почернела, пенилась и неожиданно вскипела, а с середины поднялся вверх водяной
Водяной столб поднимался всё выше и выше, вода в озере бурлила, как кипяток в кастрюле на плите, а затем столб рухнул в озеро, заставив воду выплеснуться прямо нам под ноги. Наступила тишина, я пошевелилась и с изумлением обнаружила, что ель обняла нас ветвями, отчего было тепло.
Визг, страшный нечеловеческий визг раздался над водной гладью, кольцо взлетело над водой, но из глубины озера высунулась рука, прозрачная, водяная и, схватив его, утянула обратно за собой под воду. Над нами гремел гром, черные тучи метались над озером, молнии то и дело вспарывали их. На наших глазах из озера вырвался и помчался к небу с огромной скоростью огненный язык, он натолкнулся на какую-то преграду, перерезал её и переход, созданный когда-то много веков назад, безутешной матерью Эллана Блэкрэдсана, был уничтожен. А из него вниз полетели воины, спешившие на помощь хранителям в замок Рэдривел.
Огненный язык исчез, а над озером стали появляться какие-то прозрачные, переливающиеся всеми цветами радуги пузыри, похожие на мыльные, только больше по размеру, в каждом из них мы увидели улыбающиеся лица.
– Элизонька, это твой предок, он был целителем, - проговорила я, показывая сестренке на улыбающегося отца Ядвиги Брекноуг, которого встречала в своем видении.
– Вида, как их много, неужели Белая ведьма отняла у всех этих людей жизни, - потрясенно спросила она, - ой, мамочка. Смотри, это же моя мамочка.
Пузыри поднимались все выше и выше к небу, которое расчистилось, тучи исчезли, и вечерний закат окрасил окрестности. Наступила тишина, самая настоящая, торжественная тишина, буквально на мгновение, чтобы затем смениться пением птиц, шумом деревьев, которые начали переговариваться друг с другом.
– Лес ожил, уничтожение кольца расколдовало наш лес, - засмеялась сестренка и спросила, - а как мы будем возвращаться?
– Я думаю, как пришли сюда, так и возвратимся. Находим тропинку, встаём на неё и идем в замок, ой, - ответила я и спохватилась, - конечно, возвращаемся поскорее в замок, может наша помощь требуется?
А лес запел, мы бежали по тропинке, нас провожали ели, постукивая ветвями по спинам в знак прощания, над нами полетела старая сова, указывая дорогу. А по обеим сторонам тропинки нам то и дело попадались то спешащий по своим делам заяц, то рыжий хвост, промелькнувший во время охоты на мышей. На пеньке мы увидели старого лешего, махавшего нам одной рукой, в другой державшего курительную трубку с мунштуком в виде желудя.
Мы миновали поляну, на которой резвились белки, не обращая на нас внимания, и вновь углубились в лес, поспешая к друзьям, оставшимся в замке.
– Какое счастье, что Эфрон столько лет гонял меня, - думаю я, ноги заплетались от усталости, - если бы не его тренировки, мы бы не успели. Нас сожрали бы по дороге к озеру полчища крыс, и где их только таких огромных нашли.
– Видочка, я так устала, давай присядем где-нибудь, отдохнём немного, - попросила Элиза, - хоть чуть-чуть.
– Сейчас, передохнём. Вон дом привратника у ворот стоит, там и присядем, - согласилась я.
Мы вышли к дому, обошли его и оказались на дорожке, ведущей к замку. Сова ухнула и, помахав крыльями в знак прощания, полетела обратно в лес.
– Знаешь, а мне этот дом не нравится, - шепотом поведала малышка, - он не живой какой-то, давай в него не будем заходить.
– Нет, конечно, вот у ворот, на пригорочек сядем и немного отдохнём. Вот видишь, бревнышко лежит, - предложила я. Мы отошли от дома, и присев на бревно вытянули ноги, которые гудели от напряжения.
Оторвав прошлогоднюю травинку, я решила подуть в ствол, как в дудочку, мы так развлекались на заставе с лешим, кто больше звуков выдует. Приложив к губам, дунула и травинка запела.
– Поиграй, поиграй дудочка,
– И про нас несчастных расскажи,
– Не живые мы, не мертвые,
– Только Амилен не лги.
– Мы служили, были верными,
– Как могли, так берегли,
– Почему же так жестоко
– Поступила с нами ты?
– Разделить твою судьбинушку
– Согласились мы с женой,
– Но никак не ожидали,
– Что не вернуться нам домой.
– Не живые мы, не мертвые,
– Но лежим в земле сырой
– Пожалей нас добрый странник
– Людям правду всю открой.
Плач закончился, а Элиза смотрела на меня потрясенными глазами.
– Видочка, что это такое?
– только и вымолвила она, - это о ком речь идет?
– Ох, малышка. Да похоже здесь, в земле, лежат сын и сноха нашего Оптия, привидения, ты его видела в лечебнице, - пояснила я.
– Видела, ты когда там лежала, я пришла проведать, а Оптий спросил как я себя чувствую и не болят ли ожоги. Он добрый. Ну и что делать будем?
– Сейчас пойдём в замок, и нужно дать знать властям, что где-то здесь муж с женой в земле лежат, пропавшие безвести почти семнадцать лет назад, - я поднялась и протянула руку сестренке, помогла ей подняться, и мы направились к замку, - Элиза, а кто Георга отправил в лечебницу?
– Его Северус забрал и сказал, что вернётся.
Чем ближе мы подходили к замку, тем сильнее брало сомнение, что там кто-то есть. Тишина встретила нас, когда мы вступили на площадку перед замком, в самом замке не светилось ни одно окно, а дверь в него была закрыта.
– Странно, а где все?
– произнесла Элиза, - ощущение, как будто здесь ничего не было. Ни боя, ни крови, ни раненых и погибших.
– Да, я согласна с тобой, не нравится мне всё это, - оглядываясь по сторонам и не находя никого, - как сквозь землю провалились.