Академия «Пирамида». Уполномочена полюбить
Шрифт:
Но, как говорил какой-то артист в кино, это всё были маленькие шаги к спасению. А с психиатром можно и потом переговорить о жизни.
Следующий номер хитрой программы заключался во включении телека. Не на полную – люди спят, но прилично звука оставила. Тихонько, на цыпочках вышла из комнаты родителей и проскользнула в прихожую. Отпирая замки я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтоб сразу громко заорать: «Помогите!!! Караул!!!» Главное – заинтересовать соседей! Но психологи утверждают, что лучше кричать: «Пожар!» Ну, не знаю…
Вот
– Ы-ы-ы…
Лестничной площадки, да и собственно лестниц за дверью не было. Только кромешная тьма…
– Иногда бывает очень полезно не перемещаться в нужное место, а место переместить ближе к себе, – раздался ехидный голос за моей спиной. – В этом случае побег невозможен и без действия нашего договора.
Я захлопнула входную дверь, повернулась и с ненавистью уставилась на улыбающегося Дамблдора.
– Всё равно сбегу! – почти прошипела я. – И тогда вступит в силу форс-мажор… Придётся платить!
– Жадность вам не к лицу! Да и до добра не доведёт, – назидательно сказал Дамблдор, всё так же добро улыбаясь. – А сбежать попробуйте. Обязательно! Студентам академии это не запрещено. Хотя и не поощряется. Обычно одного раза хватает. А у вас, Татьяна Петровна, осталось семь минут на сборы.
Я уложилась в шесть. Не потому, что торопилась, а потому, что применила метод «вали всё в одну кучу». Конечно, могло и не повезти. Скажем, печенье с шампунем даже в голодный год не прокатит. Но! Отец приучил меня достаточно плотно закрывать все бутылки, да и печенье с конфетами я бросила в пластиковом пакете сверху.
Некоторые сомнения вызвал холодильник. Ничего деликатесного в нём не водилось, но электричество могло внезапно кончиться, а сам холодильник банально превратиться в инкубатор для весёлых бактерий. Из морозилки я забрала кусок мяса, упаковку рыбы и пару пачек сосисок – начисто опустошила. И из верхней камеры почти всё подчистую. А что? Я же надолго уезжаю! Или я в больнице? А кто моим звонить будет? Я?! Это уже растроение личности получается! Даже не шиза, а нечто большее…
Мусор Дамблдор порекомендовал просто выбросить за дверь.
– Там внизу живут те, кому ваш мусор подарком покажется. А зачем вы этих баночек набрали?
– Консервы это. Люблю, знаете ли, ночью под одеялом похомячить!
– Я вас понимаю, – одобрительно кивнул Дамблдор. – Но еду можно брать и в столовой.
– Консервы? – уточнила я.
– М-м-м… Консервов там не бывает.
– То-то же! – торжествующе подвела я итог, пытаясь засунуть раздувшийся пакет в рюкзак. – Без еды и мелочей счастья нет!
– Спорно, но и это ваше право, – кивнул Дамблдор и щёлкнул пальцами.
Рюкзак вдруг словно распахнул пасть и проглотил огромный пакет с едой из холодильника. Я даже испугалась!
– А то вы, Татьяна Петровна, не успеете. А вам бы ещё одеться не мешает…
Вот козёл! Раньше не мог сказать! Да и сама я хороша! Бегаю тут перед старичком чуть ли не голышом! Пришлось открывать чемодан…
А вот в ванной я уже нарочно задержалась. Душ приняла, оделась неторопливо. Это ж у него время кончается? А я, если что, могу и обратно вещи разложить!
Когда я вернулась в комнату, чемодан и раздувшийся рюкзак висели в воздухе напротив неправильной двери в стене. Дамблдор поднялся из кресла и покачал головой:
– Медленная вы, Татьяна Петровна. Я бы вам и четверть временной линии не доверил. Прошу!
Мои вещи поплыли в кабинет ректора, я поплелась за ними, а Дамблдор замыкал процессию.
– Можете не садиться, – сказал он сзади. – Отправляйтесь за своим чемоданом. Он доведёт.
– А рюкзак? – зачем-то спросила я и обернулась.
Двери на стене уже не было, и стало так тоскливо. Я вообще не любила уезжать из дома надолго. Возвращаться – это да! Радостно! А сейчас… Целый год! Хотя как бы и две недели. Если верить этому Дамблдору.
– Этот большой мешок? Он поплывёт за вами. Идите и устраивайтесь! Я не настаиваю на посещении лекций и занятий, но… Если не умрёте со скуки, то делайте что хотите.
Распахнулась двухстворчатая дверь, и я отправилась вслед за чемоданом в новую жизнь. Но не сразу.
Вообще-то меня вечно мучают вопросы. В основном мелкие и незначительные. Правда, один из преподов на кожвене как-то похвалил этот мой порок. Сказал, что внимание к мелочам – единственный путь к правильному диагнозу. Но сейчас, за этот вопрос, мне впору самой диагноз было выставлять!
Повернувшись на пороге и поймав рюкзак, я посмотрела на Дамблдора и спросила:
– А зачем тогда вы, господин ректор, соус взяли?
– Что? – Дамблдор оторвался от каких-то бумаг и растерянно уставился на нас с рюкзаком. – А? А! Можно и без господина…
Я даже рот открыла от удивления. На мгновение показалось, что он сейчас добавит: «Господ наши деды в семнадцатом…» Мой отец так говорил и смеялся.
Но обошлось.
– Из этого соуса преподаватель химии какую-то редкую соль мышьяка получает. Очень просил достать побольше.
Новая жизнь началась с коридоров. Но это бывает часто. А вот хождение за чемоданом… Лично у меня случилось впервые. Сначала я пыталась догнать этот неугомонный чемодан, потом не отставать от него…
– Стоять! – рявкнула я, и чемодан остановился как вкопанный. Точнее подвешенный в воздухе. – Значит, так! На мне новые кроссовки, и мозоли мне сейчас ни к чему! Двигайся в такт моим шагам и не спеши!
Вообще-то я не врала. Мои ноги и новая обувь не очень-то и дружат – где-нибудь, а мозоль вылезет обязательно! Так что осторожность нужна. Но с другой стороны… Девица, прожившая четверть века и беседующая в коридоре с чемоданом… Тут и специалистом быть не надо!