Академия поэзии. Альманах №1 2020 г.

Альманах

Даже когда ты просто идёшь по городу,

на тебя всё равно приятно смотреть,

потому что ты —

как это у вас говорится? —

красивая,

хотя это не совсем точное выражение,

но точнее можно сказать только на тех языках,

что состоят не из слов.

В какой-то момент ты обнаружишь,

что солнце расплавило стальную тучу,

и теперь вместо неё под вами

гигантская

невесомая белая перина,

от которой айсбергами отрываются облака,

и ветра-почтальоны

разносят

их по небу.

Потом от этой перины останется коврик

размером с твою комнату,

и ты вдруг начнёшь медленно

проваливаться сквозь него.

Тогда отражение подмигнёт тебе

и взмахнёт рукой на манер фокусника.

Появится пушистое облачко,

обхватит тебя за талию,

раскроется, как парашют,

и мягко-мягко опустит обратно на землю.

Ветер

Заблудился ветер в переулке

И теперь преследует меня.

Вот сейчас запру его в шкатулке,

Подержу там три-четыре дня!

Чтоб в ушах не отзывался гулко,

Чтоб перед стихами падал ниц,

Чтобы не плутал по переулкам,

Не сдувал улыбки с ваших лиц.

Маленькие одиночества

А я заметил, кроме прочего:

Мы, на прощанье обнимая,

Друг друга молча обрекаем

На маленькое одиночество.

Людей вокруг немало топчется,

Но одного лишь недостанет,

И тотчас же оно настанет —

Малюсенькое одиночество.

Укрыться некуда от этого,

И каждый этому подвержен

И этим будто бы повержен,

Но разрешите посоветовать:

Соедините одиночества.

Они сильны поодиночке,

А вместе станут меньше точки

И наконец сотрутся дочиста.

Тогда ликуйте! Встречу празднуйте!

Спешите исполнять желанья!

И не пугайтесь расставанья

С его извечной несуразностью.

Скажу со стопроцентной точностью:

Пути ещё пересекутся,

Ведь нам на память остаются

Те маленькие одиночества.

Ольга Дьякова

< image l:href="#"/>

Родилась в Москве, член Союза писателей России.

Окончила Тимирязевскую академию и Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А. М. Горького. Автор двенадцати книг. Лауреат премий журналов «Москва» и «Литературная учёба», альманаха «Московский Парнас», премии Козьмы Пруткова в жанре сатиры. Дипломант Горьковской литературной премии, лауреат Всероссийских литературных премий им. Н. М. Рубцова и им. А. П. Чехова. Лауреат литературно-общественной премии им. Владимира Маяковского. Награждена Чеховской и Лермонтовской медалями, дипломом им. М. Ю. Лермонтова, дипломом 1-й степени «Золотое перо Московии» и орденом «В. В. Маяковский». Награждена

медалью Министерства обороны Российской Федерации «За укрепление боевого содружества».

* * *

Краски бросило утро

На бесцветную дату.

На Потёмкинской пусто,

День знобящий, двадцатый.

Надо мною две силы

Совершают круженье:

В первой – ходят светила,

Во второй – искушенья.

Подавляемый ропот

Не задержит прощанье.

В голове моей Моцарт

Исполняет желанье.

Я шагнула к деревьям,

Простирающим руки.

К бесконечной вселенной

Я прошусь на поруки.

И в туманы ныряю,

Словно в Невские воды.

Всё мне кажется раем

Посреди непогоды.

Три цвета

Три разноцветных свечи я зажгла,

Быстро темнело.

Площадь небесная людом полна,

Нет ей предела.

Белой свечою я мрак отгоню,

Синей – безволье.

С красной – доверюсь живому огню

В холод безмолвья.

Словно три разные жизни горят

В вечер моленья.

Каждый ушедший мне кажется – брат

В час всепрощенья.

* * *

Поэты времён, прошумевших победно,

Порой заменяют отцов нам и дедов,

Пропавших в сраженьях, ушедших на небо.

И некуда в праздник нести ветку вербы.

Свой сок вместо слёз проливают растенья —

Весна начинает поток обновлений.

И поколенье высокого мщения

К нам делает сильный рывок из Вселенной.

* * *

Мне повышает планку

Поэтов гордых рать.

Словесную чеканку

Я стану выбивать.

Стих напрягает тело,

Он изнуряет ум.

И кажется – предела

Не знает сердца шум.

Из самой сердцевины

Я выдавлю раба.

И потайной пружиной

Сработает судьба.

Поэт на пальцах носит

Обломки мёртвых звёзд.

Его вращает осень,

Его пронзает дождь.

* * *

С мужчинами нам трудно состязаться:

Они сильны иным, иное знают,

Механику ломая лет в пятнадцать,

А дальше – армия, друзья, всего без края.

Им довелось по свету поскитаться

На катерах, в товарниках, по шпалам.

В стихах им можно всё, любой – Гораций,

Со всех сторон – как отгранённый камень.

А мы по словарям привычно шарим,

Но стиль мужской – почти неподражаем:

Предельно точен, собран и ударен.

И мы себя им дарим, дарим, дарим.

* * *

Ни звезды не упало,