Академия Пяти Дорог 2. На пути к трону
Шрифт:
Я почувствовала как краска заливает меня до ушей, но резко тряхнула головой, не позволяя чувству стыдливости затмить мой разум.
– Кто ты, дитя?
– спросила женщина, поворачиваясь спиной к армии и Ану, будто те не имели для нее никакого значения. И они не имели, поскольку мужчины не могли ступить на земли храма. Мы пошли внутрь здания, и я чувствовала как сердце уходит в пятки. Не бежала ли я из одной западни чтобы угодить в другую?
Здесь оказалось прохладно и темно, с полукруглых сводов равномерно капала вода. Вода скапливалась в небольшие ручейки, которые стекали по полу из красного мрамора, так что казалось, будто по нему струиться кровь.
– Меня зовут Маримар.
– ответила я женщине, оглядываясь и ожидая подвоха. Большой зал, в котором
– Меня зовут Бат. Но я не спрашивала твоего имени. Я спросила, кто ты: - женщина вела меня дальше. Мимо нас двигались другие служительницы храма в серых одеждах, все как одна худые и высокие, чем-то похожие на Иму.
– Я - студентка Военной академии в Столице.
– Бат снова покачала головой. Она не выглядела сердитой, но смотрела на меня как на несмышленыша, который заявляет, что небо зеленое.
– Это не отвечает на мой вопрос. Кто ты?
– Я невеста принца Тавра.
Бат начала терять терпение.
– Это не ответ на мой вопрос. Имя тебе дано, твоя принадлежность месту, роду или человеку меня не интересует. Скажи, кто ты?
Я задумалась, мысленно перебирая все возможные ответы, но потом меня вдруг осенило, я поняла какого ответа хочет от меня Бат. Она спрашивала, что я из себя представляю, мою сущность. А это не определялось ни моим происхождением, ни магией, текущей в моей крови.
– Пока что я никто.
– Сообразительная девочка, - одобрительно произнесла служительница храма -Мы все лишь сосуды для божественной милости. Сейчас тебе нужно поесть и отдохнуть. Магия воды отнимает много сил.
Я так поразилась словам женщины, что споткнулась. Громкое эхо раздалось в хитросплетениях коридоров.
– Откуда вы знаете?
– Статуя Кровавой Богини не оживает ради кого-попало. И подобный дождь не характерен для земель востока.
Она проводила меня в столь светлую комнату, что мне пришлось зажмуриться, прежде чем глаза привыкли к столь яркому освещению, свет лился в арочные окна и наполнял пространство. Девочки и девушки разных возрастов готовили еду, вышивали, разговаривали и смеялись. Все они были черноволосы и темноглазы, но отличались столь изящным строением, что я решила - они все связаны родственными узами.
– Это Маримар. Накормите ее и помогите переодеться. Маримар должница нашей богини, сегодня они обсудят долг.
Бат покинула комнату, оставив меня в недоумении. Да, я знала, что долг за кров придется отработать, но чтобы так скоро? И что значит "Обсудят долг". Я постаралась поговорить с девушками, но они все загадочно улыбались и говорили, что я сама все пойму и что это большая честь для чужеземки, быть приглашенной в висячие сады Кровавой богини.
При таком стрессе аппетит должен бы был пропасть, но как только расторопные девушки поставили передо мной мясное рагу, в животе заурчало. Я все съела за несколько минут и запила холодным кислым молоком. Меня начало клонить в сон, но я упорно сопротивлялась, не желая засыпать в незнакомом месте.
– Вы сестры?
– спросила я у одной из девушек, окинув взглядом остальных.
– Да. И ты нам сестра, раз пришла в храм богини.
– ответила одна из девушек с серьезными глазами в обрамлении пушистых черных ресниц. Она вернулась к вышивке шелковыми нитями. Вышивала цветы и смешного золотистого льва с плоской мордой. Несмотря на наивность рисунка - вышивка была очень искусной.
– Я имею ввиду, вас связывают родственные узы? Один отец или мать? Вы двоюродные сестры?
На мой вопрос ответила другая девушка.
– Мы все родились при храме. Наши семьи служат богине более десяти поколений, поэтому, возможно, мы кажемся тебе похожими.
– Но я думала, что служители Кровавой Богини не женятся и не заводят детей.
Девушки переглянулись и рассмеялись, будто я сказала какой-то вздор.
– Богиня не запрещает нам становиться матерями, и хоть мужчины не вхожи на территорию храма, многие из них помогают нам и тоже молятся ей.
– Но история Има ...
– я вспомнила, что говорил Ану о своей матери, девушки переглянулись, в их глазах был гнев.
– Она позволила халифу себя похитить. Если женщина хочет сбежать от мужчины она сбегает, как это сделала ты. Но ей понравился вкус власти, поэтому она осталась.
Я не очень понимала логику этих девушек, поэтому позволила себе уточнить:
– То есть, если бы Ану...осуществил права супруга, я бы не смогла попросить убежища и выглядела в ваших глазах предательницей?
Девушки согласно закивали. То есть, если бы меня изнасиловали по их мнению - я бы сама была виновата. Какая чудесная религия.
– Никто из нас не стремиться к власти. Мы созидаем и уничтожаем, воюем, рожаем детей. Только Богиня заключает браки и только богиня выбирает королей. Има нарушила оба правила богини, подобравшись к халифу и родив ему сына.
Я сыто облокотилась на стену. Голова была наполнена звенящей пустотой, такое бывает, когда понимаешь, что вляпался по самые уши, а спасения, кроме как от самого себя, больше ждать не от кого. Разум лениво обрисовывал мое положение на сегодняшний момент.
Итак: я нахожусь на территории восточных земель Империи, что уже само по себе не очень хорошо. Я знаю только язык Тиурь, к женщинам тут относятся как к красивым вещам, ходить без сопровождения мужей или братьев молодые женщины могут только если принадлежат к культу Кровавой богини. Ану постарается до меня добраться, он очень гордый человек, а я по этой гордыне буквально потопталась, когда сбежала от него. Шанс, что меня станут искать родные невелик. Меня считают мертвой, пожранной огнем вместе с друзьями. От воспоминания о них сердце снова предательски сжалось, но усилием воли я заставила себя не думать. Сейчас я нахожусь в единственном безопасном для меня месте, нога мужчины не может ступить на территорию садов храма и если я должна буду за это отплатить мифическому божеству - я оплачу. Девушки принесли мне ароматный чай, пахнущей степными травами и горький красный мед. Они стали вдруг странно молчаливы, а их глаза наполнились темнотой. Не предавая значения их поведению я положила в рот ложку с медом и вдруг подумала: а ведь если меня считают мертвой, если меня похоронят, то со мной вместе похоронят и все мои клятвы. Мне станет не обязательно возвращаться ко двору, я стану свободна от всех обязательств, смогу начать новую жизнь. "Ты можешь стать свободна": раздался глубокий женский голос в моей голове. Не мой внутренний голос, я заморгала и уставилась на чашку у себя в руках. Так... Либо я схожу с ума, либо девушки мне подсунули не чай вовсе... "Либо ты разговариваешь с Богом" - голос звучал с усмешкой, я отставила в сторону чашку и осторожно опустилась на каменный пол, если в чай подмешали наркотик, я могу решить, что умею летать или проходить сквозь стены и сломаю себе шею. Осторожно я отползла в угол и окинула комнату безумными глазами. Стены начали таять, а вместе с этим в воздухе разнесся аромат: так пахнет море и дождь, так пахнет плодородная почва, травы и цветы. Через секунду вокруг меня вырос парк, плющи различных цветов спадали со статуй женщин, будто окутывая их нагие тела в изящные одежды. Одна из статуй сошла со своего постамента, взглянула на меня алым пламенем глаз. Она двигалась с трудом, словно сбрасывая с себя многовековое оцепенение.
– Чем меня напоили?
– вежливо поинтересовалась я у стоявшей передо мной фигуры.
Молодец Маримар. Разговаривай со своими галлюцинациями.
– Ничем - сказала фигура, при этом не раскрывая рта.
– Моя суть, что позволяет говорить с последователями, находится в красном меде. Не столь многие помнят еще о таком способе говорить с богами.
Жители столицы довольно не религиозны. Мы ходим в храм четыре раза в год максимум, обращаясь к духам стихий, но в богов не верим очень давно. Мне вдруг захотелось извиниться за непочтительность, но потом я вспомнила, что брежу и решила, что в извинениях нет необходимости.