Академия семи ветров. Добить дракона

Ясная Яна

И вот в этой-то гордой тишине эльф и повернул голову в нашу сторону.

— Убью! — завопила Илька.

“Убью” — подумала я, разворачиваясь к Шеду.

— А-А-А-А-А-А-А-А! — орал Шед, вытаращив глаза на саркофаг.

Вот тут-то меня и проняло.

— И-И-И-И-И-И-И-И! — завизжала я на одной ноте.

— Ма-ма-а-а-а! — на двоих голосили Тэва и Иллирия, вцепившись друг в друга.

Я отчетливо видела, как ресницы мертвого эльфа дрогнули. Покойник открыл глаза. Мутные, невнятного цвета. Белесые.

Где-то на заднем плане грязно бранился Дейв, а Шед, не прекращая орать, пробовал

сотворить какое-то заклинание — но у него явно не получалось.

Тут-то я и решила, что с меня хватит.

Задыхаясь от ужаса, зажмурилась, и ударила волной сырого Света изо всех сил.

–

— Итак, чья это была идея?

Ректорский кабинет, ректорский секретарь, сам ректор. Все они (включая кабинет) нас не одобряли. Понимаю, поддерживаю: в третьем часу ночи я и сама всех, внепланово меня разбудивших, категорически не одобряю даже без дополнительных причин, а уж нынче дополнительных причин хватало.

Еще нас не одобряли куратор Вестар и наставник Алвис.

Я стояла посреди кабинета, распространяя вокруг себя запах мертвечины и консервирующих растворов, всем видом показывала драконам меру и полноту своего раскаяния, и умоляюще смотрела на ректора: только не отчисляйте! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

Рядом, распространяя ничуть не лучший аромат, с таким же виноватым видом стояли Шед, Дейв, Тэва и Илирия.

Молча.

Выдавать, чья это была идея: нарушить правила академии и прямой запрет куратора, вломиться в спецхран, подвергнуть риску истинным Светом редчайший демонстрационный образец “труп эльфа”, а еще — выжечь тем же самым Светом защитные темномагические чары в хранилище и переколотить кучу емкостей с препаратами и демонстрационных образцов попроще — друзья не спешили.

Я отчаянно гадала, что сделают с виновником: хорошо, если сразу слопают. А если отчислят?!

— Я спрашиваю: кто зачинщик? — громыхнул ректор, обводя взглядом нашу компанию вандалов.

Дей и Шед подняли руки первыми, и всем видом давая понять “Мы же мужчины!”. За ними подняла руку Тэва — видно, вспомнила, что это она первая заговорила про эльфа. Чем руководствовалась Илька, которая вообще всех нас отговаривала, я не знаю, но руку она поднимала с лицом воина, идущего в атаку.

Отчислят. Точно — отчислят. Нечего даже мечтать, чтобы съели.

Я поднимала руку последняя. Ме-е-едленно. Руку поднимала, а глаза — опускала…

Изумленный взгляд ректора прожег мою повинно склоненную макушку:

— Вы?!

Подняв на него взгляд, я горестно кивнула.

— Потрясающе. Ве-ли-ко-леп-но! — процедил ректор.

Но столь лестная оценка почему-то ничуть не радовала.

— Зачем? — устало спросил бронзовый дракон.

Вряд ли он рассчитывал на сколько-нибудь разумный ответ.

Я не стала разочаровывать ректора дополнительно, и совершенно искренне пискнула:

— Не терпелось…

С той стороны, где сидел наставник Алвис, подозрительно закашлялись, но я не стала смотреть, действительно ли черный дракон давит смех, я смотрела на ректора щенячье-преданным взглядом. Этот взгляд иногда даже на отце срабатывал, может, и на дракона подействует!

Ректор посмотрел на меня, как на один тех самых демонстрационных образцов, которые я совсем недавно расколотила.

Точно отчислит. На тех, кто вызывает аппетит, так не глядят!

Повисшее в кабинете тягостное молчание давило на плечи, совесть и нервы, как та самая дверь в мертвецкую.

— О, Небо… И что с мне с вами делать?

Понимая, что тянуть дальше некуда, я решилась:

— Не отчисляйте нас, пожалуйста! Мы больше так не будем! Никогда-никогда!

Так… а почему это они на меня так смотрят? С таким подозрением?..

— Даже не мечтайте! — отрезал ректор, побуравив меня подозрительным взглядом вместе со всеми. — Разорили хранилище — и прочь? Нет уж, и думать забудьте. Так. Насколько мне известно, ваша компания рвалась работать в мертвецкой, чтобы посмотреть на эльфа? На эльфа вы у нас уже посмотрели — так что милости просим, отрабатывайте. Поступаете в распоряжение наставника Алвиса, и пока он не сочтет, что вы компенсировали нанесенный ущерб, будете трижды в неделю являться в мертвецкую и переходить в распоряжение дежурного на три часа. А сейчас — ступайте прочь. И я смею рассчитывать, что на сегодня вам приключений хватило, поэтому пойдете вы в жилое крыло, прямиком по своим постелям, а не на поиски новых свершений!

–

— Явилась? — соседка высунула руку из под одеяла и активировала светильник над своей кроватью на четверть яркости.

— Ой… Беатрис? А ты чего не спишь?

А я так старалась вести себя потише, открывая двери в нашу с Беатрис комнату!

— Я сплю! — возразила соседка, зевнув не разжимая зубов в подтверждение своих слов и деликатно прикрыв рот ладонью.

— А нас застукали, — поделилась я, и тяжело вздохнула.

Теперь настала ее очередь ойкать.

Под встревоженным взглядом Беатрис я села на свою кровать и тяжело вздохнула.

— Ты поэтому с нами не пошла?

Беатрис растерянно хлопнула глазами:

— Почему — “поэтому”?

Я смутилась от собственного предположения, но слова уже вылетели, и не дело было оставлять их висеть в воздухе, отравляя доверие между мной и Беатрис:

— Ты же прорицательница…

Искренний хохот Беатрис был мне ответом — и весьма неожиданным.

— Скажешь тоже! Милдрит, какая еще провидица, я по специальности еще и учиться не начала! Я, вообще-то, с вами не пошла, потому что мертвяков боюсь! А ты что, подумала, что я знала, что вас застукают, а тебе не сказала? Нет, ну это даже обидно, хотя такая вера в мое внутреннее око мне, бесспорно, приятно! — продолжала веселиться соседка.

Я взглянула на нее с укоризной:

— Ничего я такого не думала! Просто — а вдруг, ты интуитивно чувствуешь, куда тебе идти не надо? Даже, может, сама себе не отдаешь, что это дар тебя предупреждает!

— Да ну, глупости, — улыбнулась Беатрис. — Прорицателей с активным природным даром уже знаешь, сколько лет не рождалось? Если у кого-то пассивный отыщут — уже большая удача, а так все сплошь обычные маги, стихийные, просто обученные нужным техникам и пользующиеся подпорками-артефактами! А что не надо по ночам ходить в мертвецкую к покойникам, меня предупреждает не интуиция, а здравый смысл! — заявила она, и гнусно захихикала, пока я, обиженно сопя, разделась и забралась под одеяло.