Академия семи ветров. Добить дракона
Шрифт:
Мне нужны объяснения, как здесь жить. Искоса взглянула на Беатрис… Нет, не сегодня!
Соседка с упоением что-то искала в большом ящике, звякая стеклом косметических флаконов, баночек и пузырьков, сидя на кровати.
Та стояла вплотную к стене, а у противоположной стены была вторая кровать, точно такая же. Два шкафа. Два стола, сдвинутых вплотную у окна. Два стула. Светильники — магические, но самые простые.
Единственный предмет роскоши, имевшийся в комнате — зеркало в глубокой раме из драгоценного черного дерева, покрытой рунами
Ритуальный столик рядом с зеркалом (явно один комплект: из того же черного дерева, и руны со схемами выполнены в едином стиле) был заставлен коробками с лентами, шпильками, гребнями и прочими мелочами, радующими девичье сердце.
Беатрис бесстрашная? Так же нельзя! Это же опасно!
Соседка, словно что-то почувствовав, оторвалась от своего занятия, легкомысленно отмахнулась от моих невысказанных опасений:
— Да ты не бойся, оно зачаровано!
Да я, как бы, именно этого и боюсь…
Уважительно отметила насыщенный и ровный магический фон, я благоразумно обошла артефакт по дуге.
А то отразишься в таком — и будешь потом ходить, кукарекать зеленая и в полосочку. Если повезет.
Добралась до своей кровати (и никто ее заботливо не разобрал, не положил в ноги теплую грелочку!), кое-как справилась с непривычно грубым постельным бельем, и рухнула без сил.
Я сегодня победила! Я поступила в академию, преодолев запреты родственников, вступительные экзамены и много-много лестниц.
Я заслужила отдых.
Спа-а-ать!
Нет, ну надо же, я Академии семи ветров! Я смогла, сумела все сама, я действительно здесь!
У меня был план. Вернее, план был подготовлен для побега из родительского дома — а для Академии я припасла кое-что получше. Для Академии семи ветров я заготовила Список Обязательных к Немедленному Исполнению Дел. Подошла к нему крайне ответственно: добыла (ладно, наедине с собой можно говорить откровенно — выпросила у одного из кузенов) роскошный блокнот с защитой, не позволяющей его открывать никому, кроме хозяина. На титульном листе витиеватыми буквами, выполненными в лучших традициях каллиграфии, вывела “СОкНИД”. И ничего туда не писала, покуда не добралась до академии. Потому что чары — чарами, но я не настолько наивна, чтобы ожидать, будто у отца, пожелай он заинтересоваться моими скромными делами, не найдется отмычки к защите, созданной одним из младших родственников.
Теперь-то на первой странице заветного блокнота красовалось любовно начертанное “Пункт первый. Стать лучшей ученицей витка”.
А все остальные пункты были записаны на втором листе. И были они столь специфического толка, что я всерьез подумывала, вдобавок к фамильным чарам, купить в городе рядом с академией (как бишь его? Тилбери?..) зелье, склеивающее листы и позволяющее их перелистывать лишь носителю правильной ауры.
“Пункт второй. Влюбиться.
Пункт третий. Поцеловаться.
Пункт четвертый. Познать плотскую близость.
Пункт пятый. Побывать ночью на кладбище.
Пункт шестой. Пройтись босиком по луже, либо же по мокрой траве.”
Пункты со второго по четвертый допустимо выполнить не с одним и тем же молодым человеком, пункты пятый и шестой допустимо объединить
Дальнейшие задачи, пусть для меня и безусловно важные, уже были не столь компрометирующими, но эти пять, стань достоянием общественности, поставили бы крест на мне, как на приличной девушке. А отец не заслужил подобного с моей стороны.
Потому что, как бы там ни было, я не желала отцу плохого. Просто хотела сама жить свою жизнь.
Звон колокола пронзил двери моей (“нашей”, Милдрит, “нашей”!) спальни, вырвал меня из объятий здорового, крепкого сна, попутно оглушив, и сквозь окно унесся куда-то дальше.
И пока я ошалело хлопала глазами, как выдернутая на свет сова (что, впрочем, не так уж далеко от истины), пытаясь понять, что случилось и заодно — на каком я свете, рыжая кудрявая соседка вскочила, и, ничуть не стесняясь ни меня, ни своей ночной рубашки совершенно неприличной длины, бодро заметалась по комнате.
Я же, осознав, что это не конец света начался, не драконам объявили войну, взяв в осаду замок, и даже не за мной явились родственники, а всего лишь утренняя побудка, так называемый “первый колокол”, продолжила хлопать глазами — только уже ме-е-едленно, уплывая в блаженную дрему.
Этой ночью я долго не могла заснуть, взбудораженная своим счастливым поступлением в академию, и всё вертелась с боку на бок, и заснула уже почти утром.
В конце концов, это же всего лишь первый колокол, а занятия начнутся лишь с третьим. Ничего случится, если я еще немного полежу…
Шлеп! Мне на голову плюхнулось полотенце.
— Вставай, засоня! На первое же занятие опоздаешь — до конца обучения от репутации ленивицы и бездельницы не избавишься!
Я сидела, прилагая все усилия для того, чтобы удержать лицо и не разрыдаться.
Да, я конечно знала, что в Академии семи ветров меня буду ждать трудности, но не предполагала, что они окажутся такими.
В моих кудрявых волосах только что намертво запуталась расчёска. Это оказалось не только обидно — на глазах у соседки, которой я только что доказывала, что нет никакой необходимости вскакивать сразу же, потому что я соберусь за считанные минуты — но и неожиданно больно.
Я дернула расчёску раз, другой — уже не рискуя прикладывать много сил, чтобы не обзавестись симпатичной проплешиной, но и не желая сдаваться. Никакого эффекта не добилась. Потянула — уже осторожнее. Вниз, вверх… Скосив глаза, полюбовалась зрелищем: опутанная волосами расческа, неопрятно свисающие с нее пряди.
Н-да…
Стиснула зубы.
Так. Так. Спокойно.
Я сюда приехала учиться — и ничто меня не остановит.
Если я не смогу это распутать — я это просто обрежу.