Академия Стихий. Танец Огня
Шрифт:
Глун ухмыльнулся и вновь вернулся к аудитории.
– Дарья – иномирянка, ей простительно это невежество, – сказал он. – А вы, без сомнения, поняли, о каких магах речь и к чему привела та дуэль. Но я повторю, и не только для Дарьи, потому что о таких моментах истории следует напоминать как можно чаще.
Если честно, из всей этой тирады, я выделила для себя только одно: «повторю, и не только для Дарьи». Вау! Это ж сколько медведей в лесу передохло, если наш высокомерный куратор решил что-то мне объяснить?
Однако к пояснению, тем не менее, прислушалась. И, как оказалось, не зря.
– Итак, Ларс сказал, а Петр Новак не сдержался. Петр провел серию сверх быстрых атак, отразить которые Ларс, разумеется, не мог. Итог – Ларс погиб. А вместе с ним погибло и несколько жителей Рувиза из окрестных домов, которые окружали площадь и были разрушены в результате последней атаки Петра. – Фон Глун прошелся вдоль кафедры, сцепил пальцы, а потом продолжил: – Только после этого на место событий подоспел магический патруль, и Петр был схвачен. Но, увы, было поздно, эхо-волна уже прошла. Новак прекрасно знал, что Ларс приходится двоюродным племянником его величеству Бортонсу – королю Пирмы. Разумеется, узнав о смерти родственника, король потребовал от Совета Магов принять меры и наказать убийцу. Совет придерживался такого же мнения и даже вынес соответствующий приговор. Но приговор понравился не всем, и в частности, другу Петра Василию Голубеву. Пойдя против решения Совета, он организовал побег Петра. Ну а дальше, как вам известно, события нарастали как снежный ком. Эти двое привлекли на свою сторону еще пару десятков мятежных магов, и вместе с ними захватили дворец Бортонса. Самого Бортонса убили и объявили себя новыми правителями Пирмы. Что было потом вы, опять-таки, знаете. Десять лет кровопролитных завоевательных войн, в результате которых с карты нашего мира исчезло три десятка королевств и появилась ныне известная всем Норрийская империя. За три века, которые прошли со смерти Петра и Василия, многое изменилось, и их потомки не так агрессивны и тщеславны. Однако до сих пор Норрийская империя остается бичом нашего мира, а кровь, пролитую в тех войнах, ничем не смыть. – Глун закончил на высокой, пафосной ноте, а я напряженно нахмурилась.
Василий Голубев, говорите? Уж больно фамилия земная, не поларская. Значит, он иномирец? Любопытно…
– У вас вопрос, Дарья? – обратился ко мне профессор.
А вопрос действительно был. И я его задала:
– Этот Петр, он тоже из наших?
Губы брюнета скривились в нехорошей улыбке.
– Из ваших, – подтвердил догадку фон Глун. – Его родное королевство называлось Польшей, кажется.
Я вздохнула и кивнула. Все понятно. Вот они, те двое, которым удалось освоить магию. И теперь совершенно ясно, за что нас, иномирцев, так не любят. Просто Петр и Василий всех сделали.
– Что, еще вопрос? – встрял в мои мысли профессор.
Аудитория подозрительно молчала, но мне было плевать. Вау-вау! Он по-прежнему готов что-то объяснить!
Поэтому упускать возможность не стала и уточнила:
– А если бы на месте Петра был уроженец Полара, какой бы приговор вынес Совет Магов?
Фон Глун замер, зло сверкнул глазами и шумно втянул ноздрями воздух.
– Это к делу не относится, – отчеканил он. – Но Совет всегда беспристрастен, если вы об этом.
Ага, понятно. Вот только о том, насколько беспристрастны поларцы к иномирцам я уже за эти дни на своей шкуре ощутила. Так что, уверена, будь Петер поларцем, его бы отмазали. Расисты, блин.
– И еще один вопрос, если позволите, – не удержалась я. – Если вы считаете иномирян настолько опасными, если думаете, что кто-то из нас способен повторить поступок Василия и Петра, то зачем выдергиваете нас из наших миров?
– Мы не считаем вас опасными, – парировал Глун. Он выглядел очень спокойным, но я чувствовала – врет или недоговаривает. – А ваше появление здесь… Видите ли, Дарья, в нашем мире нехватка магов…
Я тихо фыркнула. Ага. Слышала я эту сказочку от ректора. Но, уж простите, больше в нее не верю. Тут что-то еще, что-то другое.
– Ничего смешного, – сказал брюнет холодно. – Если бы не приказ Совета Магов, вас бы здесь не было, Дарья.
Блин! Где мне взять такой приказ, который заставит этого надменного аристократа вернуть меня обратно?
– Так, продолжаем! – возвестил крайне недовольный моей улыбкой Глун. – Открываем тетради и записываем классификацию боевых заклинаний.
Да, обязательно, но сперва подведем итоги. Во-первых, поларцы – конченые расисты, и были расистами задолго до моего появления, еще во времена образования Норрийской империи. Во-вторых, несмотря на этот самый расизм и страх перед иномирцами, который внушили им Петр и Василий, местные маги продолжают рыскать по другим мирам в поисках одаренных людей и переносить их сюда.
И я не верю, что это делается только оттого, что тут нехватка магов. Ведь если бы поларцам был необходим маг в моем лице, меня бы не бросили в омут с головой. И уж точно не делали бы все, чтобы я, наоборот, как можно быстрее в обучении «провалилась». То есть кто-то темнит, причем жутко.
А что делать мне в этой ситуации? Выживать, что ж еще!
И вот теперь действительно открываем тетрадь и записываем. Тем более что боевая магия в моей ситуации не просто желательна – необходима!
После занятия у Глуна на меня косились в два раза больше обычного, но это уже воспринималось как должное. Куда больше волновал тот факт, что на первом курсе боевая магия, как и остальная, только в теории.
То есть получалось вот что: целый год студентам Академии Стихий предлагали зубрить учебники и медитировать. Кому удалось наладить контакт с огнем – молодцы, на втором курсе попробуют что-то настоящее. У кого не получилось… ну, тоже настоящее попробуют, но им придется медитировать в два раза больше.
А то, что я смогла сделать пульсар… в общем, складывалось впечатление, будто все дружно решили притвориться, что ничего такого не было. Почему так? Да просто учить меня магии по-настоящему никто и не собирался.
И держат меня здесь, видимо, для того, чтобы в случае проверки предъявить высокому начальству.
Конечно, это было лишь предположением, но только до тех пор, пока я не пришла к самому осведомленному, и заметно подобревшему с некоторых пор существу – к Зябе.
Призрачный монстр выдавать секреты академии не хотел, но через полчаса уговоров и аргументов сдался и ворчливо признал мою теорию верной. По его словам я и впрямь являлась «девочкой для галочки». Отбросом общества, никому в действительности не нужным.
На резонный вопрос, почему Совет Магов позволяет себя обманывать, и неужели он не видит и не понимает, почему иномирцы не обретают магическую силу – Зяба не ответил, тяжело вздохнул и только. Зато когда я спросила, а не боятся ли мои учителя, что в случае встречи с Советом, выдам их маленький грязный секрет, монстр печально улыбнулся и сказал:
– Ничего ты не выдашь, Дашка. Один глоток проверенного веками зелья, и ты послушная, улыбчивая и глупая. – И добавил совсем печально: – Они всегда так делают. И всегда срабатывает.