Академия темных властелинов
Шрифт:
— Рей, кажется, сегодня ты мне кое-что задолжала…
Я лишь мысленно застонала.
— Эрвин, будь человеком! Я сегодня труп.
— Рей, милая, терпеть не могу эти полунамеки, если ты понимаешь, о чем я, — сардонически усмехнулся боевик. — Не можешь — так прямо и скажи, перенесем…
Я, уже было воспрянувшая духом, рано обрадовалась, ибо блондин припечатал:
— Но тогда давай сразу договоримся о неустойке… Скажем так, один день — один поцелуй…
От этой его фразы шел запашок… Словно недавно сдохло в лесу что-то большое и толстое. Например, совесть Эрвина. Ибо веяло наглостью и нахрапом. Но того, кто сумел разобраться в 1-С бухгалтерии, не одурачишь размытым устным договором.
— Мы условились о сроках? Был прописан порядок взыскания пени? Наконец, где два отпечат… тьфу, написанных на пергаменте экземпляра, заверенных подписями обеих сторон? — Сухой тон фининспектора подействовал на боевика не хуже ушата холодной воды.
Но судя по тому, как быстро блондин поменял тактику, он был из тех, кто практикует моржевание и в прорубь ныряет постоянно. А иначе чем объяснить тот факт, что Эрвин моментально отошел от моего холодно-казенного тона?
— У тебя острый язычок, — провокационно протянул он и стремительно приблизился ко мне настолько, что мой нос уперся в его грудь. — Он мне очень нравится. А еще я хотел бы применить его по другому назначению.
Он притянул меня к себе. Руки. Сильные, мозолистые, они начали нежно поглаживать спину. Одна поднялась чуть выше, сквозь ткань прошлась пальцами по позвоночнику и начала ласкать шею. Невесомые прикосновения, призванные рождать в теле приятное ощущение мягкости… нежности… неги.
Вот только я стиснула зубы и замерла соляной статуей с неестественно прямой спиной. Понимала, что если начну сопротивляться — это только его раззадорит. И за ради чего я согласилась на эту сделку?
С другой стороны Энжи, восседавшая на плече, воинственно пропищала:
— Лапы убрал от хозяйки!
— А то что? — с интересом вопросил Эрвин у зверька.
На мгновение маска обольстителя спала, и выглянул охотник. Тот, кто привык добиваться своего. Такому недостаточно иллюзии полублизости, когда гуляешь под ручку на свидании и целуешься в парадной. Такой берет штурмом и наслаждается победой сполна. И преимущественно горизонтально, предпочитая слышать стоны и прерывистое дыхание.
Крысявка набрала воздуха в грудь, чтобы ответ (он же рявк) получился достойным, но ее опередил обманчиво-насмешливый голос:
— Охотиться на замужнюю женщину, да еще на территории, охраняемой ее семьей? Да за такое браконьерство можно и орудия незаконного промысла лишиться…
Дэн! Вот кто бы еще вчера сказал, что я обрадуюсь, услышав несносного родственничка, не поверила бы. Но он был меньшим из двух зол хотя бы оттого, что я интересовала его с исключительно деловой, а не постельной точки зрения.
Я обернулась. Позади стоял Вердэн, недовольно скрестивший руки на груди. В тишине мужчины мерялись взглядами. Пауза затягивалась. Что там по этикету в подобной ситуации приличествует совершить? Представить двух незнакомых друг другу мужчин, раз уж я знаю обоих? Спасибо, увольте. Я еще пожить хочу… поэтому-то тихонько начала тактическое отступление к входной двери.
А между этими двумя чуть ли не искры летели. Егерь, тьфу, деверь, прошелся уничижительным взглядом по Эрвину с головы до ног. Блондин словно приготовился к схватке. Словесной ли, рукопашной или магической — не суть.
— Где же ты был, родственничек, когда Рей чуть вдовой не стала? — Первый выпад в этой дуэли был за боевиком. — Хотя зря я все же повелся на уговоры и помог спасти ее муженька. Глядишь, уже утешал бы вдовушку, а не стоял здесь.
Эрвин бил фразой наотмашь, нарочно провоцируя, и любой другой на месте Вердэна наверняка сорвался бы. Вот только блондин не знал, что выдержка и хладнокровие его противника сродни вековым льдам Антарктиды, спрессованным до твердости железа.
— Так вы и есть тот самый Эрвин Торон, которому я обязан жизнью брата? — промолвил Дэниэль таким тоном, что самым чувствительным впору было идти и подыскивать веревку с мылом, чтобы тихонечко самоликвидироваться.
— Он самый, — это уже крысявка, не выдержавшая напряжения, которое было почти осязаемым.
— Что ж, тогда вынужден вас благодарить, — сухо заключил Вердэн.
— Лучшей благодарностью будет, если вы уберетесь отсюда и не станете мешать свиданию с МОЕЙ девушкой.
— А то, что ВАША девушка — ЖЕНА моего брата, вас не смущает?
Подчеркнутая вежливость этих двоих прошлась наждаком по моим нервам. Меж тем я тихонечко нащупала ручку двери и собралась было совершить последний рывок, как эти двое синхронно гаркнули:
— Стоять!
Я замерла. Энжи и вовсе вытянулась у меня на плече во фрунт, опершись лишь на задние лапы и балансируя хвостом.
— Свидание? — зло сощурился Вердэн. — Это правда?
В вопросе, обращенном ко мне, было обещание. Страстное обещание меня убить.
— Да, — выдохнула я и поспешно добавила: — За помощь в спасении собственного мужа я обещала сходить с Эрвином на свидание.
— Дважды, — педантично добавил боевик.
Но больше всего меня поразило то, что Вердэн отчего-то расслабился, а потом с издевкой протянул:
— Раз обещала, значит, нужно держать слово.
— Но…
— Вот именно! — рано обрадовался боевик.
— И я как твой родственник тебе в этом даже помогу, поэтому иду с вами.
С этими словами Вердэн подхватил меня под локоть с явным намерением сопровождать и поддерживать на протяжении всего «свидания», не отступая ни на шаг.
Эрвин, окинув нас с Дэниэлем взглядом, сообразил, что этот раунд остался-таки за противником. Хмыкнул, делая шаг назад. Боевик сумел проиграть красиво и, распрощавшись, удалился.
— Ну что, дорогая родственница, не пригласишь деверя на чашку чая? — изогнув бровь, вопросил сумеречный.
Я же поняла, что такое родственное общение вскоре может обернуться для меня заиканием и сокращением словарного запаса, который ограничится выразительным закатыванием глаз и только.
— Чая у меня нет, — попыталась увильнуть я.
— А что есть?
— Сало, — обреченно сообщила, понимая, что, скажи я хоть «подметки», и на них бы Вердэн, похоже, согласился. Значит, ему от меня что-то очень нужно… Опять.