Академия Зла, или сын для козла
Шрифт:
— Тьфу ты! — сплюнула я микстуру для полоскания зубов. Вот, зараза! Опередила!
— Где ты такую золотую любовницу нашел? — вздохнула жена. — А я с тобой скандалила, глупая! Сцены ревности устраивала. Если бы я знала, то никогда бы слова тебе не сказала!
— Хорошо, когда есть любовница, — ворчала я, нервно дергая хвостом. — А мне сначала мужика завести нужно. И только потом можно рассчитывать на любовницу! А это минимум лет пять пилить. Пока то, пока се. Пока надоем ему. Пока кандидатура удачная подвернется!
Я решительно
— Не-а, мам, — вздохнул мой малыш, прижавшись ухом к стене. — Ничего пока… Они духа какого-то вызвали. Он очень ругался. И сейчас они пытаются загнать его в бездну. Как ты думаешь, что значит: «Сделать «Г»?
Малыш снова припал ухом к стенке, пока я карабкалась наверх. Ага, постучать и спросить, а что задали! Ага, сейчас! Когда на кону трон для ребенка! Прямо так и ответят!
— … слышал?! — заорал женский голос. — Нужно сделать «Г»! Неси словарь! Быстро! Сейчас будем угадывать!
Вот зараза! А мы хотя бы знали, что нужно сделать какое-то «г»! А теперь это знают все! Эх, ну как же ты, малыш, собираешься жить в этом страшном и жестоком мире демонов, где кругом ложь, обман, жестокость и подлость?
— Листай, листай… — шелестел женский голос. — Гадость? Графин? Грусть? Гуся? Гнома? Голема? Гастрит кому-то? Гайморит кому-то? Геморрой кому-то? Гланды воспалить? Все, я не могу! Давай ты!
— Гобелен сжечь? — послышался мужской голос. — Гонорею наколдовать? Глупость сделать? А что, подходит! Губную гармошку гуталином? Тут сразу три "г". Не смотри на меня так! Ищу!
— Мам, — дернули меня, заставляя свесится с пирамидки, которая держалась на честном добром слове. То есть, на заклинании. — Там …это… Короче, сама послушай!
Маму два раза просить не надо. Мама почти кубарем скатилась вниз, в последний момент балансируя хвостом.
— Так! — выдохнула я, сплюнув волосы и размазав помаду. — Слушаем…
— О, приди! Приди к нам! — выла бабушка. — Доской не шевелите! Я пытаюсь вступить в контакт с…
— С одним из твоих любовников, — зевнул женский голос. — Который час? Где эта любовница?
— Тс! — прошуршал голос старухи. — Так, так, так! Он здесь! Я чувствую, что снова вступила с ним в контакт… Амадеус, скажи мне, что задали моему… Опять кончил раньше! Тьфу ты! Я и забыла, что у него две минуты его … Впрочем, дальше по списку… Валиан! Валиан! Приди! Этот шесть часов мо… Что мам! Что мам! Мама была молодой, неопытной, а потом опытной!
— Бабушка, а ты раньше была женщиной? — спросил сонный детский голос.
— Спи! — нашипели на него родные.
— Валиан! Скажи мой дорогой… Так, я его уже чувствую! Он тут! Так, Валиан, прекрати! — послышался голос старухи. — Ты мне лучше скажи, что внуку зада… Да я кому сказала!
Я немного покраснела. Спиритические сеансы часто идут не по плану.
Присев на диван, я решила передохнуть. Времени было еще вагон. Всего-то два часа ночи!
— Нет, не могу сидеть! Нужно
— Тс! — послышался голос чьей-то мамы сверху. — Там, судя по слухам, чья-то любовница пошла к ректору узнавать, что задали!
Сказала она это в ту секунду, когда почему-то воцарилась гробовая тишина. Бывают такие моменты, когда все разговоры стихают. Обычно это происходит в тот момент, когда очень хочется выпустить на волю газики.
— Так, там чья-то любовница пошла к ректору! Любовница пошла к ректору! — донеслось с двух сторон.
И все закончилось вздохом: «Ну ждем!»
— Пойду-ка я уши почищу! — послышался мужской голос.
Время шло. Мы ждали чью-то любовницу.
Часики тикали. Сквозь стенку было слышно, как кто-то завистливо сопит: «Ничес-с-си, как долго!».
Мой уже сопел, распластав детскую щечку на подушке. Я накрыла его покрывалом и уселась в кресло.
— Да они там что? Уснули в обнимку?! — не выдержал женский голос сверху.
— Все может быть, — вздохнул мечтательно мужской.
— Нет! — послышался раздраженный женский голос из ванной. — Наша любовница не такая! Она ответственная!
И снова все стихло. Прошло еще пятнадцать минут тишины, прерываемой вздохами.
— А вдруг он умер, а она прячет труп? — предположил женский голос. — Ну, прямо в процессе? У меня, между прочим, первый муж так умер!
— Сплюнь! — яростно зашипели мы все, терпеливо ожидая.
— Может, я схожу, проверю? — поинтересовался женский голос за стенкой.
— Ага, и присоединюсь! — произнес мужской голос. — Сиди, где сидишь! Как говорят люди, лучше синица в руках, чем журавль в небе!
— Синица — маленькая. А вот журавль… Журавль, он большой, — вздохнул женский голос.
— Да они там что! Всю Камасутру решили освоить! — вмешался старческий голос.
— Ой, молчите, мам! — огрызнулся женский, разобиженный.
— Мы с дедушкой и то до половины добрались, а потом застряли! — вздохнула старуха. — В прямом смысле! Так ты появилась на свет! Мы, вальсируя, до доктора дошли. Цены увидели, тут же все прошло! Хорошо, что больницах висят возле двери огромные ценники. Мигом все проходит! Враз!
Все снова помолчали.
— Потом, здоровье уже не то было, — закончила старуха.
Ну сколько можно, серьезно!
— Это вообще-то наша любовница! Свою заведите! — ругались за стенкой ванной.
Глава тринадцатая. А мамой украшают кабинет
Глава тринадцатая. А мамой украшают кабинет
— Это вообще-то наша любовница! Свою заведите! — ругались за стенкой.
И тут в коридоре послышались шаги. Кто-то шел на шпильках. Ректор Академии Зла вряд ли ходил на шпильках. Разве что в нерабочее время. Перед зеркалом.