Академия
Шрифт:
— Садись, конечно, — опередила меня Мирослава. Я покосился на нее, но промолчал.
Лева, буду его так называть, улыбнулся, не думал, что они улыбаться умеют. Смотрелось все это весьма забавно. Самое странное, что лично у меня он не вызывал никакого отторжения. Скорее, наоборот. Было что-то в нем такое… я бы сказал, правильное что ли. Заказал себе наш новый гость какое-то мясное блюдо. И насколько я понял по виду, практически сырое. Однако ел он это самое сырое мясо с таким довольным видом, что у меня аж слюнки потекли, и мы вернулись к своей пище.
— А ты с Лливена, так ведь? — тем временем начала
— А разве по мне не видно? — не очень дружелюбно ответил тот, оторвавшись от приличного куска мяса, и посмотрел на нее.
— Ну, мой брат уже говорил, что вы очень редкие гости здесь… разве нет?
— Вообще, меня всегда интересовала ваша культура… — вдруг ляпнул я.
Вот, блин, какого? Кто меня за язык тянул? Чего это я вдруг такое спросил? В общем, сам не понял.
— Культура? — теперь в глазах льва появился интерес, смешанный с каким-то скептицизмом. — Ты знаешь что-то о нашей культуре? А кого ты конкретно знаешь? Живопись? Скульптура? Писатели? Ты меня заинтересовал человек, так как я сам увлекаюсь искусством разных народов. Но Королевство Лливен слишком небольшое чтобы быть настолько известным… а ты, ведь тоже, судя по всему, с какой-то отдаленной провинции… Но раз ты сам завел этот разговор, скажи мне, кого ты знаешь из наших художников, например?
— Ну, можно вспомнить Эрроррира, — вмешалась Мирослава, спасая меня. — Его картины заставляют видеть мир несколько иначе. Можно сказать, в другом измерении.
— Эрроррир… он действительно гений, ты видела его картины? — теперь он смотрел на мою жену с изумлением.
— А, что такого? — улыбнулась она. — Видела. Сон в темную ночь, сон в зимнюю ночь, сон в весеннюю ночь, например… Художник отбросил все условности, создав великолепные крупные живописные циклы, которые запечатлели один и тот же вид в разных погодных условиях, в разное время года. Прежде считавшиеся неподвижными и неизменными формы становятся безграничными, а световые градации — бесконечными. Блистательный колорист Эрроррир улавливает оптические эффекты естественного освещения в пейзаже, на городских крышах, торопится запечатлеть сцену эскизными, быстрыми, хорошо заметными мазками кисти, не обращая особенного внимания на второстепенные детали…
Я посмотрел на свою жену с уважением. Надо же. Никогда не думал, что девушка так увлекается искусством. Тем более, каких-то лльвидов. А вот Лева открыв от удивления свой рот или, наверное, правильно сказать — пасть смотрел на Мирославу восхищенным взглядом.
— Полностью с тобой согласен, — заявил он. — Только истинный ценитель может понять всю гениальность этого художника, завораживающую игру света и тени на его картинах…
Из дальнейшего разговора, который в основном вели лев с Мирославой, ваш покорный слуга понял несколько вещей. Первое — то, что мы подружились с существом, которое выглядело как серьезный боец, а на самом деле было каким-то, блин, искусствоведом, да еще, мне показалось, пацифистом. Я, конечно, выпал из темы разговора, просто не понимая половины терминов, которыми жонглировали эти двое. Так что мне ничего не оставалось, как доесть обед и учтиво дослушать до конца культурную дискуссию между львом и моей женой.
— Что ж друзья, — лев благодарно посмотрел сначала на Мирославу, потом на меня. — Приятно было с вами пообщаться. Занятий сегодня больше не будет, так что я откланяюсь…
— Приходи сегодня к нам в гости, — внезапно выпалила моя жена. — Отметим начало учебы! Пообщаемся.
— Чего? — лев растерянно посмотрел сначала на нее, затем на меня.
— Конечно, приходи, — поддержал я жену, сам, честно говоря, офигевая от такого вот неожиданного предложения. В принципе, я не против, но не надо ли посоветоваться со мной? Конечно, я за равноправие… но явно не за матриархат. Меня можно считать ограниченным, но я за то, чтобы решения принимал мужчина. Или, в крайнем случае, с ним советовались…
— Я бы с удовольствием, — признался тем временем лев. — Но я приглашен уже… меня наши муртары пригласили.
— Кто это? — вырвалось у меня.
— Шшнар и Сснар.
— Ну, так ты с ними приходи. Будет удобнее. У нас с братом пентхаус. Ты же не возражаешь, братишка? — лукаво посмотрела на меня Мирослава.
— Нет, конечно…
— Я не обещаю, но поговорю с муртарами. Если что… как с вами связаться?
Мы обменялись свитками дальней связи, и на этой позитивной ноте лев очень тепло распрощался с нами и отбыл, заявив, что обязательно свяжется, оставив нас вдвоем. Мирослава вернулась к еде, про которую явно забыла, ведя дискуссию с Веррорром.
— Скажи мне, дорогая, — вкрадчиво осведомился я у девушки, решив начать с более нейтральной темы. — Откуда у тебя такие познания в живописи? Особенно живописи этих…как их….лльвидов.
— Да не знала я об этом ничего, — спокойно ответила.
— Как это не знала? — обескураженно уточнил я. — А как же твоя дискуссия…
— Так это я у Фемы уточнила. Она мне заклинание дала, и я с ней могу мысленно общаться. Вот она мне и подсказала. Как ты там ее называл? Ходячая энциклопедия? Вот она мне и помогла. Но удачно же? Сам ляпнул о культуре… вот я тебя и подстраховала. Я — молодец?
— Ты — молодец! — заверил я ее, но сам испытывал весьма двойственные чувства. Значит Фенма предложила такую вещь моей жене, а мне нет? Интересно… надо будет разобраться.
— Хозяин, вы неправы, — вдруг раздался в моей голове знакомый голос.
— Чего? — невольно произнес я, и Мирослава вопросительно посмотрела на меня.
— Вы не говорите, хозяин, просто думайте, — посоветовал голос в моей голове.
— И как это понимать? — подумал я. — Ты что делаешь? Почему я раньше не знал, что так можно связаться?
— Такая возможность всегда существовала хозяин. Мы же с вами связаны. А раньше… так вы и не спрашивали…
Хороший ответ, я даже не нашелся, что возразить на него. Ладно, проехали.
— То есть, я могу так с тобой общаться?
— В любое время, господин.
— А с Эль?
— Только со мной…
— Ясно…
Я закончил мысленную беседу и наткнулся на взволнованный взгляд Мирославы.