Акцент судьбы
Шрифт:
— То есть вы хотите таким образом избавиться от Томова? Что ж, тоже вариант.
— Да, вариант. Главное, чтобы по пути с ними ничего не случилось. Путь у них далекий, три промежуточных пункта, один из которых находится рядом с пульсаром. Если они попадут в засаду, будет очень печально, потому что мы просто не успеем прийти на помощь флоту Аффена, но если это произойдет, то, может быть, мы успеем хотя бы сам мир спасти от уничтожения.
Лунин замер в напряженной позе. Потом пристально взглянул на Корста, который сейчас внимательно изучал одну из присланных директив.
— Да… конечно… благодарю вас, лейтенант, за идею. Когда принц закончит обучение?
— В следующем месяце он отправляется в пограничную
Покидая станцию, Лунин напряженно обдумывал создавшуюся ситуацию. Лейтенант оказался далеко не глупым человеком и очень дальновидным, а держал он себя так, что Лунин до сих пор терялся в догадках, понимал ли он, ЧТО говорит, проявляя такую трогательную заботу об Аффене. Идея озвучена, теперь надо эту идею донести до вышестоящих заинтересованных лиц примерно таким же образом, как лейтенант донес ее до самого Лунина, иначе его могут «не понять», а это весьма вредно для здоровья.
Ким продолжал свое победное шествие по турнирной таблице, один за другим соперники поднимали «белый флаг», его стали бояться, и многие свои бои он провел, используя именно этот фактор. Конечно, были у него и неудачи, но пока еще он не потерпел ни одного поражения. Находясь в клубе, он уже пару раз слышал восхищенные отзывы о проведенных им боях. Особенно тешил его самолюбие тот факт, что потом эти люди долго строили предположения относительно авторства нового игрока. Достигнув самого высокого рейтинга в своей категории, Ким снял свою кандидатуру с графика поединков, так как надо было принимать новую должность, а времени катастрофически не хватало.
То, что Ким самостоятельно изучал искусство ведения тактического боя, стало известно адмиралу, и тот, недолго думая, определил его в оперативную группу стажером. Первое задание, которое получил Ким, — это планирование операции захвата и нейтрализации станции, действуя от имени противника. Павод хотел быть уверенным, что со стороны десанта станции ничего не грозит и ее персонал готов отразить любую атаку. Первое условное столкновение нужно было смоделировать через восемь дней. Но самое неприятное — специалистов по проведению десантных операций на станции не было, у Кима даже возникло предположение, что ему поручили это дело только потому, что никто не знал, с какого бока начать. Но задание получено, его надо выполнять. Прежде всего пришлось проштудировать историю проведения десантных операций, потом изучить оружие и средства обеспечения штурмовых отрядов, тактику действий защиты станций и атаки десантных групп. Потом он взялся за изучение устройства самой станции и организации службы охраны. Постепенно в голове стал складываться план проведения захвата станции. Определив основные параметры операции, Ким стал строить модель процесса атаки.
Работая над заданием, Ким поражался, насколько плохо станция защищена: везде во внутренней обороне находились дыры как в прямом, так и в переносном смысле, расположение постов и групп обороны было не продумано, системы связи легко блокировались практически из любого места. Несение караульной службы на станции стало просто не более чем традицией. Если бы сейчас был высажен десант противника, она не смогла бы организовать ни малейшего сопротивления.
В назначенный день, после внесения исходных параметров, был дан старт началу первого учебного боя между условным противником и защитниками станции. Павод наблюдал за ходом боя по своему терминалу, ему, в отличие от участников боя, были хорошо видны все действия соперников, программа на объемном схематичном изображении станции с большой степенью достоверности отображала перемещения как ударных групп десанта, так и групп защитников.
— Действия противника службой охраны второго, четвертого и шестого сектора не зафиксированы, — бодро докладывал дежурный офицер через десять минут с начала операции.
— Что-то не торопятся десантники, — рассмеялся начальник охраны. — Может, какую пакость готовят.
— Зафиксировано пропадание сигнала систем видеонаблюдения и связи в четвертом секторе.
— Первую оперативную группу вперед.
— Не отвечает пост пять в четвертом секторе.
— Как — не отвечает? Опросить смежные посты.
— Атака, шестой сектор, пост два.
— Рядом оперативная группа семь, послать туда.
— Атака, девятый пост, сектор шесть.
— Так это же в тылу седьмой оперативной группы. Срочно: группы восемь и четыре — ликвидировать прорыв.
— Разгерметизация коридора Б-7-1. Переходные шлюзы задраены.
— Где там этот Б-7-1? Ах да… Группе четыре пройти нижним коридором.
— Блокирование переходных шлюзов четвертого сектора со второго по восьмой уровень, разгерметизация коридоров четвертого сектора, нарушение связи с командным пунктом.
— Ремонтная бригада четвертого сектора — устранить неисправность.
— Связь с ремонтной бригадой отсутствует. Блокирована система наведения орудий зоны пять, блокированы переходные шлюзы шестого сектора. Отсутствует связь с оперативными группами один, семь, восемь.
— Черт, это что еще за ерунда? Тревога по станции! Блокировать все переходные шлюзы! Ввести первую степень опасности!
— Внимание! Станция уничтожена, подрыв термоядерных устройств в погребе шестого и четвертого сектора. Задача десанта противника выполнена в полном объеме. Общее время проведения операции двадцать две минуты.
— Не понял. Это когда они успели? Там же столько охраны! — недоумевал начальник охраны станции.
— Внимание. Всех участников боя просим собраться в аналитическом отделе через два часа.
Адмирал был в бешенстве. Только что ему была продемонстрирована абсолютная незащищенность станции, причем всю операцию по ее уничтожению мог провести один десантный бот в сорок боевых единиц. Столько лет он тешил себя иллюзией неуязвимости станции! Ведь проводились проверки, учения, рапортовали о высокой выучке персонала. И все это рухнуло в один день. Вся организация внутренней обороны оказалась несостоятельной, все надо делать заново. Пройдя в аналитический отдел задолго до проведения совещания, Павод ходил среди персонала мрачный как туча, что не способствовало улучшению работы аналитиков. Порой он останавливался за спиной того или иного аналитика и смотрел на экран монитора, но что там происходит, он не видел — слишком далеко были его мысли. Когда все собрались, Павод долго не мог открыть совещание. Собираясь с мыслями, он поднял глаза на сидящего начальника охраны и уже набрал в легкие воздуха, чтобы начать распекать нерадивого подчиненного, но, увидев, что состояние того было как у побитого щенка, остановился. А что он, собственно, хотел, проводя этот бой? Он хотел узнать о готовности станции к отражению десантной операции противника, теперь он знает, что станция не готова. Ну и что теперь? Не орать надо и топать ногами — это ничего не изменит, люди и так поняли свои ошибки, вон как переживают, а наорешь — убьешь в них инициативу, будут бояться, ловчить, получится еще хуже.
— Сегодня нам всем продемонстрировали полную несостоятельность в обороне станции. Прошу не искать виновных, виноваты все, в том числе и офицер, планировавший операцию. — Адмирал многозначительно посмотрел в сторону Кима. — Сейчас аналитики опишут все этапы операции, проанализируют ошибки, подскажут возможные пути их устранения. А потом прошу всех включиться в работу и к следующей проверке подготовиться более основательно.
Аналитики поработали на славу. Разбирая по косточкам каждый шаг проведенного боя, они отмечали сильные и слабые стороны соперников, постоянно показывая, как могла измениться ситуация в зависимости от их действий.