Акелдама - кровавое поле битвы. Книга 3. Часть 1
Шрифт:
Ангелика напряженно смотрела в окно, вздрагивая от звуков ударок и плеска воды, которой периодически окатывали мужчину, не давая ему потерять сознание. Она так сильно стискивала пальцы, что те побелели. Она ждала от него сначала крика, обещая все прекратить, потом стона… один единственный стон, и она бросится внуть… Но он упрямо молчал… Но вот ее обострившийся до невозможности слух уловил резкий, хриплый выдох, и она не усидела, просто не смогла — хранительница вихрем влетела
Внезапно лишившись поддержки цепей, Эребус рухнул на пол — боль обожгла нестерпимой волной, и едва слышный стон таки вырвался у него из груди. Он отстраненно подумал, что же еще приготовила для него его мстительная Ангелика, ведь до рассвета было еще довольно далеко. Осторожное прикосновение… дрожащие пальцы откинули с его лица волосы… И он увидел ее: искусанные в кровь губы, лиходадочно блестящие от слез глаза…
— Что случилось, Лика? — вырвалось у него. Неужели кто-то посмел обидеть ее.
Она отчаянным движением прижала ладонь к губам и беззвучно заплакала.
— Что с тобой? — он и сам не понял как сумел сесть и обнять ее.
— Что же я наделала…
Он едва расслышал ее стон, а затем вздрогнул от осторожных прикосновений ее пальчиков к исполосованной груди.
— Тебе нужно в регенератор…
— До завтрашнего вечера невозможно, — слабая улыбка скользнула по его губам — похоже, у него был шанс на ее прощение. — Я слово дал.
— Никто не узнает…
— Достаточно, что я сам буду знать, Лика.
— Эребус, не упрямься! — она рывком освободилась и засверкала глазами.
— И вообще, какая тебе разница, — устало произнес он. — Разве не этого ты добивалась? Моей крови и боли…
Хранительница вздрогнула, а мужчина чуть не выругался — он не хотел причинять ей боль.
— Прости… — шепнул он и стиснул руки в кулаки, отчаянно жалея о своих неосторожных словах — боль захлестнула его, темнота закачалась перед глазами.
— Тише, сейчас станет легче, — нежный голос и мягкие, невесомые прикосновения.
Ее тонкие пальчики скользнули по его плечам и груди, действительно даруя облегчение, уменьшая боль. Он удивленно моргнул — она могла лечить прикосноением?
— Лика?
— Шшш…
Она потянулась к его спине, но он перехватил ее.
— Чем это грозит для тебя? — хранитель вглядывался в дышашие тьмой глаза любимой.
— Ммм… ничем, — она отвела взгляд.
— Не надо лгать мне, — мягко
— Ослабею, — просто ответила она.
— Насколько?
— Смотря как лечить, — уклончиво ответила она.
— Ясно. Не надо меня больше лечить, Ангелика, — твердо произнес он, удерживая ее руки в своих.
Она вскинула на него глаза полные недоверия.
— Не хочу снова видеть тебя полупрозрачной. И знать, что опять я тому виной. Перетерплю, не впервой.
— Что? — ахнула она.
И тут он понял, что боль настолько затуманила ему разум, что он сболтнул лишнее.
— Лика…
Он хотел перевесли разговор на другую тему, но она успела все понять верно — он уже был в плену, и его пытали.
— Когда? — ее голос дрожал.
— Я не хочу говорить об этом.
Он отвернулся, и тут она увидела, во что превратила его спину своими приказами. Она надеялась, что он активирует броню, как только она выйдет, но нет, он был слишком честен: обещал отдать себя в ее руки и отдал.
— Эри, — рыданием сорвалось с ее губ.
Он заледенел, а потом резко выдохнул, когда она едва ощутимо костнулась его спины.
— Лика, не надо…
— Хоть немного…
— Хватит, — он отстранился и повернулся к ней. — Не трать энергию впустую.
— Впустую?
— На того, кого ненавидишь, — тихое. — Не надо… Все не так плохо, переживу.
— Если ты так хорошо знаешь, что такое боль, почему пытал ту девочку? — помимо воли у хранительницы вырвался вопрос.
— Я не пытал ее, — усталое.
Ответом ему был недоверчивый взгляд.
— Можешь мне не верить, — он вздохнул — ее недоверие больно полоснуло его, но он себе напомнил, что доверия Ангелики он не заслужил.
— Куда ты уходил?
Она так быстро задала вопрос, что он механически ответил:
— Отправить Аниту в регенератор.
Хранительница шумно выдохнула и пораженно уставилась на мужчину.
— Почему ты мне не сказал?
— Это бы что-то изменило? А может ты бы мне поверила? — он горько усмехнулся. — Ты ведь и сейчас сомневаешься.
— Ты можешь открыть мне свои воспоминания? — после минутной паузы осторожно спросила Ангелика.
Эребус склонил голову к плечу, рассматривая хранительницу, что явно нервничала, и пытался взвесить все за и против. С одной стороны, если он откроется, она узнает правду о том, что он не пытал маленького жнеца. А с другой стороны, она увидит как он шантажировал пленника. Впрочем, она и так о нем невысокого мнения, и это еще мягко сказано, так что терять ему было нечего.
— Хорошо, — нехотя согласился он и протянул ей руку.