Акелдама - кровавое поле битвы. Книга 3. Часть 2

Вихрева Елена

Дей удивленно моргнул: древний действительно переживал за Аниту.

— Ты же хотел ее уничтожить, — потрясенное.

— Слишком поздно понял, что гораздо интереснее за ней наблюдать, — кривовато усмехнулся Санатан. — Не думал, что ее смерть принесет мне боль, — он плеснул алкоголя во второй стакан, подал его старому другу и тяжело опустился в другое кресло.

— Мне стало плевать на проигрыш, едва я понял, что там, на арене она умирает, — тихое. — Странно, правда? Раньше игра была для меня всем, а горечь

поражения невыносима. А тут… — он сделал несколько глотков из стакана и горько рассмеялся. — Не понимаю, чем она меня зацепила. Но больно мне так еще никогда раньше не было.

— Чего ты от нее хочешь? — насторожился Дей.

— Не поверишь, — издевательски протянул Санатан, вот только издевался он над самим собой, — ничего не хочу. Разве что, чтобы выжила, и я смог бы за ней снова наблюдать.

— А ты часом не влюбился? — хмурое.

— Нет, друг мой, — расхохотался Санатан. — Я ни капли не влюблен в маленькую землянку. Если бы любил, то давно забрал бы.

— Логично, — Дей расслабился, сделал глоток из стакана, поморщился и поставил его на пол.

— Так какой у тебя план, друг мой? — Санатан покрутил в руках стакан, допил одним махом и выжидающе уставился на Дея. — Как собираешься ее с Хельхейма вытаскивать.

— Никак, — небрежное пожатие плеч.

— Что?! Да ты с ума сошел?! — Санатан вскочил на ноги и, побледнев, едва не рухнул обратно — раны давали о себе знать.

Дей рассмеялся: таким полным праведного негодования он старого врага еще никогда не видел.

— Неужели плевать не нее? — удивленное. — Но ведь она тебе нравилась. Ты ведь хотел ее для себя. Что изменилось?

— Ничего, — небрежное пожатие плеч и снова тихий смех. — Никогда не думал, что ты способен о ком-то беспокоиться.

— Зря, — Санатан помрачнел, отвел взгляд, а затем с яростью запустил пустым стаканом в стену.

— Неожиданно, — задумчиво протянул Дей. — Неужели любил?

— Как будто ты не знал, — буркнул Санатан вздохнул.

— Нет. Кем она была?

— Какое это имеет значение, — едва слышное и откровенно горькое: — Она давно мертва.

— Кто? — напряженно спросил Дей, начиная кое-что подозревать.

— Мы оба ей нравились, — полная грусти улыбка скользнула по губам мужчины. — Но она предпочла тебя, и я уступил. А ты… ты даже не стал бороться за нее.

— Боги, — потрясенно ахнул Дей, осознав все.

— Я бы все сделал, лишь она не досталась тому зверю, — хриплое и полное неприкрытой ярости: — А ты просто позорно бежал! Ты не защитил ее, и он убил ее! А за это я убил его.

— Что? — удивлению Дея не было предела.

— Не знал? — усмехнулся Санатан. — То была моя первая игра. Но довести до конца я ее не смог, — он запнулся, а потом продолжил едва слышно: — Ребенок… у нее был ребенок… мальчик… Я узнал ее в нем: те же глаза, тот же уникальный свет волос — смесь оттенков

синего. Я увидел его и не смог убить, — он прикрыл глаза. — Так что то была моя первая победа и мое первое поражение.

Дей медленно выдохнул, понимая, что должен открыть Санатану правду, которую узнал совсем недавно, но не мог пока решиться. "Однажды, — пообещал он себе, — однажды я расскажу ему все"

— Что-то я совсем разнылся, — Санатан иронично хмыкнул и вперил в старого друга жесткий взгляд полных тьмы глаз: — Так какой план?

— Никакого, — ответил Дей и тут же пояснил: — Анита не на Хельхейме. Меня вовремя предупредили о том, что на нее открыта охота, так что ОН остался ни с чем.

Санатан сверкнул такой редкой для него искренней улыбкой, а потом нахмурился и озадачено спросил:

— А кто тебя предупредил?

— Тот, кого ты назвал моим джокером — Киан. Я думал он погиб, вытаскивая нас всех с Хельхейма, а парень выжил и предупредил.

— Он вернулся?

— Нет. Он пытался, но пока ему не удается.

Дей тяжело вздохнул — он понятия не имел, как вытащить Киана из того ада, куда тот добровольно вернулся ради шанса вытащить его и этим спасти жизнь Аниты.

— Кем бы он ни был, а долго там не протянет, — мрачное.

— Насколько я понял, он там родился и вырос, — Дей осторожно поднялся на ноги. — Так что продержится.

— Родился, вырос и сбежал… — глаза Санатана потрясенно распахнулись: — Боги! Он же ЕГО сын.

Дей коротко кивнул, подтверждая предположение старого врага.

— А ты не думал, что ОН продолжит свои эксперименты над тем, кто умудрился пойти против ЕГО воли? Не думал, что ОН попытается подчинить твоего джокера, сломать его, заставить выполнять любую ЕГО волю? — резкое и насмешливое. — Очнись, Дей! Парень слишком много знает, его нужно вытаскивать.

— Придумаешь как, свяжись со мной, — психанул Дей, уже голову сломавший над тем, как же ему вытащить Киана с этого фоморова Хельхейма, и растворился в воздухе.

— Придумаю, обязательно придумаю, — негромко произнес Санатан и улыбнулся: он любил решать невозможные задачи — это было увлекательно и захватывающе, спасало его от скуки. — Но сначала будет регенератор

Древний поднялся и, с трудом дойдя до стены, активировал прямой доступ к регенератору — Дей ранил его намного сильнее, чем он готов был демонстрировать…

Где-то

Анита распахнула глаза от неудержимого чувства тревоги, захлестнувшего ее, и попыталась выбраться из регенератора, но не тут-то было — эта модель не поддавалась взлому. Ярость охватила ее, но тут же угасла, едва она скорее почувствовала, чем услышала стук по стекленной крышке капсулы и встретилась с неожиданно укоризненным взглядом полных тьмы глаз Эребуса.