Акимуды
Шрифт:
– Компьютеры, кажется, не произвели на них должного впечатления…
Акимуд отмахнулся от этой темы:
– Слушай! Я хочу, чтобы ты мне помог. Как друг. Я хочу, чтобы ты возглавил связь между живыми и мертвыми. В качестве моего советника. Это важная задача. Надеюсь, не откажешься?
Я задумался.
– Ты хочешь, чтобы я решал имущественные споры?
– Я хочу, чтобы ты стал идеологом примирения. Что ты имеешь против мертвецов?
– Они отжили свое.
– Не скажи! Идут интересные процессы, – объяснил мне Акимуд. – Ну, например, смешанные браки. Вот в Москве первый случай. Мертвый женился на живой девушке. Он – предприниматель. Ну, бывший купец! Она – актриса. Здорово? Меня позвали. Гуляли всю ночь! Я даже от радости блевал с утра…
Зазвонил телефон. Акимуд взял трубку.
– Да, – сказал он. – В Дагестан пошлите дополнительно мертвецов. Горячие головы!.. Не хочу отдавать Кавказ, – объяснил он мне, повесив трубку. – Но там, видишь ли, воскресшие мертвецы оказались в большинстве своем сепаратистами. Приходится исправлять положение. Некоторые говорят, что я напрасно открыл прошлое. Но у вас в прошлом не только тираны!
– Тираны у нас считаются лучшими сынами Родины! – не выдержал я.
Акимуд серьезно посмотрел на меня:
– Мертвых не обманешь! Они стали жертвами русских тиранов. Они не будут голосовать за них.
– А если будут? – спросил я.
– Вы сами себе не доверяете! – рассердился Акимуд.
– Николай Иванович, – сказал я, – вы по-прежнему умеете делать чудеса. Судя по штурму Москвы, вы умеете делать великие чудеса. Я вам предлагаю сотворить Россию в одном лице и поговорить с ней.
– То есть как? – озадачился Акимуд.
– Очень просто. Вы наполняете Россию всеми смыслами, которые в ней есть, и она вам вещает, что она хочет.
А выборы – это так… махинация.
– Ах, вот как! Махинация! Это мне говорит либерал!
– Разве русский писатель может быть либералом?
– У меня есть такая Россия. Ее не надо сотворять. Ее зовут Лизавета.
Я открыл рот.
– Она моя жена! – добавил Акимуд.
– Как? Вы на ней женились?
– Это тебя удивляет?
– Простите, но еще совсем недавно она не верила в то, что вы существуете. Вы помните эту сцену? Она кричала на меня на даче, что вы – моя злостная выдумка, заморочная галлюцинация…
Акимуд рассмеялся:
– Было дело! Тут-то мне и захотелось ей доказать, что я существую, еще как существую! И вот мы женились. Когда? Уже после войны… А как наша Венера Мытищинская?
Я всегда был против того, чтобы Акимуд называл Катю нашей Венерой. Да, был такой грех. Однажды мы с ним по пьянке, в одном провинциальном городе, ночью, накануне его великой провокации, которая в конце концов и кончилась войной с Акимудами, да, был такой грех, не хочется вспоминать…
– Она застряла на даче, – сказал я.
– Ты с ней нормально живешь?
– Да…
– А где ты сейчас обитаешь?
– У себя. Вместе с мертвецами.
– Они – друзья? Нет? – Он взялся за телефон. – Подожди! Мне сказали, что у тебя живет мертвый мальчик – народный мститель.
– Он чуть было меня не убил!
– Не беда. У него большое будущее. Вам надо сойтись. Его зовут Слава. Это я его подселил… – Акимуд расхохотался. – Этот парень погиб за свою любимую футбольную команду. Он доказал, что идея важнее человека. Ты понял? А ты хочешь, чтобы идея умирала за тебя… Ну, ладно! – добавил он, видя, что я собрался ему возражать. – Я же там был до войны, у тебя на квартире! Красиво, но тесновато. Возьми себе что-то побольше. Возьми особняк!
– Нет денег.
Он замялся:
– Вот что! Приходите с Катькой к нам в гости!.. Они же все-таки сестры! Приходите! Мы все обсудим…
– Но Катя за городом…
– Не волнуйся!
Акимуд взялся за голову:
– А помнишь, как мы первый раз встретились у меня в посольстве? И ты сказал: «Церковь должна представлять интересы Бога». А они все не знали, откуда я взялся! Свалился с неба!
Он обнял меня:
– Рассчитываю на твою помощь! – Помолчал. – Учти: война началась у тебя в голове!
На следующий день меня перевели жить в особняк, в нашем же переулке: чистый от мертвецов дом какого-то дореволюционного художника, которого, кажется, не воскресили. Резные наличники на окнах. Русский стиль. На пороге меня ждала моя молодая жена. Я думал, что она бросится ко мне в объятья, но она скрестила на груди руки и строго спросила:
– Ты что натворил?
– В смысле?
– Ты зачем пошел на службу к мертвецам?
Я оглянулся по сторонам и тихо сказал:
– Только так я смогу с ними бороться и добиться того, чтобы их отправили в могилы.
– Так говорят все коллаборационисты!
– Зяблик! – не выдержал я. – Это что за упреки! Ты была в нашей квартире? – Я кивнул на соседний шестиэтажный дом.
– Я только что оттуда.
– Меня там чуть было не убили.
– Значит, ты еще живой!
– Зяблик!
– Фу! Не смей дотрагиваться до меня!
– Давай войдем в дом…
– Я не хочу жить в особняке!
– А где?
– Я… Я уйду в монастырь!
– Ладно, – сказал я. – Давай пообедаем, а потом иди в монастырь!
– Меня на даче изнасиловали.
Она села на порог и закрыла лицо руками.
– Кто?!
– Трое… Двое мертвяков и один, кажется, живой.
Я сжал кулаки:
– Зяблик!
Она заплакала:
– Ты не смог меня защитить!
– Я отомщу! Я все сделаю…
– Что ты сделаешь с мертвяками? Тебе рассказать, как они меня насиловали?
– Как?
– В этом весь ты! Ты же любишь такие истории употреблять в своих фантазиях!