Аконит
Шрифт:
Выражение лица Джордана выглядит угрожающее, но только внешне. Его взгляд падает на мою грудь, где халат начал распахиваться.
— Следи за своим языком, дорогая. Я был бы рад напомнить, что еще я знаю о тебе.
Я сглатываю, возвращая внимание к лапше передо мной. Мы не сможем поужинать сегодня вечером, если я продолжу и дальше его подстрекать. Он приносит еще одну коробку и садится рядом со мной на кровать. Тишина между нами кажется странной, но в то же время утешительной.
— Ты говорил, что наверстываешь упущенное время…
— Все верно, я это и имел в виду, — перебивает он, а суровое выражение лица
— Помогло? — шепотом спрашиваю я.
— Нет. Я захотел сделать тебя своей как можно скорее.
Я думаю над его ответом, наматывая на вилку еще одну порцию лапши. Конечно, преследовать кого-то по своей сути неправильно. Вероятно, это говорит только о том, насколько я запуталась в своих отношениях с Тео, и о том, что на самом деле я нахожу это отчасти милым. Никто никогда особо не интересовался мной как личностью. Я нравилась Тео, потому что была послушной, хорошим дополнением к его ложному образу семьянина. Джордан держался почти десять лет, наблюдая за мной издалека, потому что не хотел, чтобы я была втянута в эту катастрофу. У меня внутри все переворачивается при мысли, каким образом он узнал о моей помолвке с Тео.
— Я не знала. Я думала, ты забыл обо мне, как только высадил той ночью, когда мы были подростками, — отвечаю я искренне.
— Совсем наоборот, дорогая, — в его глазах мелькает грусть, когда он говорит об этом.
— Ты собираешься его убить?
Внезапность моего вопроса, кажется, сбивает его с толку. Он смотрит на меня, выражение его лица становится более жестким, чем секундой ранее.
— Ты по-прежнему будешь со мной, если я скажу да?
— Я бы тоже хотела справедливости для своей семьи, — я сглатываю, глядя на темно-серое легкое одеяло.
— Теперь речь идет не только о Пенелопе, но и о расплате за то, что он с тобой сделал, — отвечает Джордан и ставит еду на тумбочку, а затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Если бы Санни не появился…
— Прекрати! — я даже не хочу думать, что могло бы быть. — Он успел и теперь я здесь.
— Теперь мы здесь, — поправляет он, нежно касаясь рукой моих волос.
Следующие пару часов мы проводим, обсуждая, каково ему было в школе-интернате, и делясь университетскими историями.
Оказывается, Джордан всегда был интровертом, предпочитая общаться только с одним или двумя людьми, помимо своих профессоров.
— После похищения и убийства моей сестры стало еще хуже, — говорит он и рисует пальцем узоры на моей спине, пока я лежу у него на груди. — Я закрылся для всего мира. Был зол и потерян. Она единственная, кто понимал, каково это, когда умерли наши родители.
— Мне очень жаль, — я прижимаю руку к его груди, прямо над сердцем. — Тебе через многое пришлось пройти.
— Людям приходится и похуже, — отвергая мое сочувствие, продолжает он. — Я все исправлю, даже если мне придется умереть.
Мы погружаемся в приятную тишину. Медленные движения его груди и ритмичный стук сердца успокаивают меня. Моя последняя мысль, перед тем как я погружаюсь в сон, — о горле Тео, сдавленном ладонями Джордана.
Когда мои
Я приподнимаюсь, внезапно чувствуя себя некомфортно.
— Прости, что заснула здесь.
Джордан тянет меня обратно, прежде чем я успеваю сбежать, обхватив меня рукой за талию.
— Не извиняйся.
Я киваю, игнорируя возбуждение внутри меня, вызванное глубокой хрипотцой его голоса после пробуждения. Несправедливо, как мощно этот человек влияет на меня просто своим присутствием. Я вижу его боковым зрением, — он без рубашки и опирается на локоть. Простыня прикрывает нижнюю половину его талии, но не скрывает его растущее возбуждение. Я пытаюсь убедить себя, что выше этого. Утренний секс будет слишком интимным. По крайней мере, я говорю себе так, чтобы намеренно не тереться об него.
Влюбиться в убийцу после того, как узнала, что Тео торговец людьми… будто я делаю один неверный шаг за другим. Однако в отношении Джордана он не кажется неправильным. Они даже отдаленно не похожи: преступления Тео поистине развратны по сравнению с местью Джордана, мотивированной потерей. Я моргаю, оставляя глаза закрытыми на секунду. Действительно ли я сейчас оправдываю убийство?
— Ты можете оставаться здесь, когда захочешь, — говорит Джордан, изучающе глядя на меня.
— Спасибо, — бормочу я, потирая лицо руками. — Я просто не знаю, что делать прямо сейчас.
— Мне нужно уладить кое-какие дела сегодня утром, — отвечает он, кладя большой палец на мою нижнюю губу. — Ты можешь остаться. Я был бы не против застать тебя в своей постели, когда вернусь.
От меня не ускользнуло, что он не уточняет, какие у него поручения, и часть меня боится спрашивать. Если Джордан и чувствует мое беспокойство, то никак не реагирует. Вместо этого он на удивление целомудренно целует меня, прежде чем встать с кровати. Я встаю следом, держа в руках халат, и мой взгляд блуждает по великолепному телу Джордана. Он выглядит как грех, — в невероятной форме, а живот плоский и твердый. Я стараюсь не глазеть, но эта битва заранее проиграна.
— Хочешь второй раунд? — наблюдая за мной, ухмыляется он.
Я расчесываю пальцами спутанные волосы, придавая им более презентабельный вид, пока не нахожу расческу. Я бы приняла предложение, но мое достоинство уже пострадало из-за того, что я практически бросалась на него с той ночи, когда Санни спас меня.
— В твоих мечтах, — шучу я, возвращаясь в ванную за своим сарафаном.
Он следует за мной, натягивая пару черных классических брюк. У моих глаз есть собственный разум, направленный прямо туда, где его руки продевают ремень через каждую петлю. Он колеблется секунду, глядя на меня.