Аконит
Шрифт:
Следующие несколько часов сливаются воедино, представляя собой бесконечный поток вопросов полиции и осмотров врачей скорой помощи. Я отмахиваюсь от медиков, больше беспокоясь о благополучии Скарлетт. Ее платье, пропитанное кровью, — образ, который я никогда не смогу стереть из своей памяти. У нее кровотечение, но травма в основном поверхностная.
Моя кровь кипит. Пенелопа все это время была жива и рядом. Мой слух отключается, весь шум заглушается. Они все мертвы, Скарлетт добилась справедливости для себя, Пенелопы и всех других жертв.
— Мистер Уайльд?
Я
— Мистер Уайльд? Я доктор Ирен.
Передо мной стоит невысокая брюнетка с густыми кудрями в очках и планшетом в руке. Ее внешность больше соответствует библиотекарю, нежели врачу.
— Скорая уже проверила меня.
Она достает из кармана визитку и протягивает ее мне. Я просматриваю текст и издаю саркастичный смешок.
— Психолог? Я думаю, вы ошибаетесь.
— Полиция время от времени обращается ко мне за помощью. То, что вы пережили сегодня вечером, может травмировать любого. Нет ничего постыдного в том, чтобы попросить о помощи.
— Да, конечно, я обращусь к вам за помощью, — отвечаю я с усмешкой, которая однозначно дает понять, что я никогда в жизни не приду к ней.
Поражение омрачает ее лицо, прежде чем она снова надевает маску дружелюбного безразличия.
— Ладно.
Брюнетка уходит, но я не остаюсь один надолго. Санни подходит ко мне, а Скарлетт висит у него на руке, ища поддержки.
— Вот твоя чудо-женщина.
Он передает ее мне, прежде чем оставить нас наедине. Мое сердце замирает, когда я замечаю ее полные слез глаза. К лицу и лбу прилипли окровавленные пряди волос. Все, что я хочу сделать, это отнести ее домой в горячий душ. Но, как будто что-то может смыть то, через что ей пришлось пройти. Она укутана в толстое серое одеяло, сжимая кулаки на груди.
— Мне не следовало оставлять тебя той ночью. Мне очень жаль, — говорю я, и слеза катится по ее лицу. Я протягиваю руку, чтобы смахнуть ее.
— Ты пришел за мной, — ворчит она в ответ. — Это много для меня значит.
Я подавляю любые самоуничижительные комментарии, ей не нужно брать на себя всю тяжесть моего сожаления. Но, тем не менее, я испытываю некоторое утешение, зная, что они с Пенелопой были друг у друга. Как бы я ни хотел знать всю степень того, через что им пришлось пройти, я не могу заставлять кого-либо из них поделиться подробностями, чтобы успокоить мое собственное горе. Это не изменит прошлого, и не поспособствует их исцелению.
Я прижимаю ее к себе, стараясь не касаться раненого бедра.
— Так нормально?
— Да, — она открывает рот и опускает глаза. — Могу ли я остаться с тобой? Не думаю, что я готова идти домой.
От уязвимости в ее тоне у меня сжимается сердце. Несмотря на ее внешне спокойный вид, ясно, что она еще не чувствует себя в безопасности. Могут пройти годы, прежде чем она снова будет в порядке, если такое вообще возможно. Эта мысль заставляет меня захотеть воскресить мразей, которых она убила, просто чтобы убить их снова. Я молюсь про себя, чтобы тот, кто отвечает за ад, приговорил их к вечности тех же пыток, которыми они калечили
— Иди, догони свою сестру. Увидимся дома, — говорит она и встает на носочки, чтобы поцеловать меня.
Я наблюдаю, как Харпер забирается на заднее сиденье внедорожника Санни вслед за Скарлетт, прежде чем пойти к сестре. Пенелопа ждет, скрестив руки на груди, чтобы успокоиться.
— Пойдем.
Я сажусь в машину, как только Пенелопа оказывается внутри. В голове столько мыслей, столько сожалений о потерянных годах и в тоже время, счастье наполняет мое сердце, от того, что я наконец нашел свою сестру.
Тишина поначалу неприятна, но никто из нас не хочет ни о чем говорить. Наша боль осязаема, и нам необходимо сказать друг другу столь много, но никто из нас не знает, с чего начать. Я пытался узнать хоть какую-то информацию о ней пять лет.
Пять гребаных лет моей жизни.
И вот она, живая, сидит рядом со мной, а я все еще не могу в это поверить.
— Она действительно невероятна, Джордан, — наконец со смехом говорит Пенелопа. Со смехом, который я никогда не думал, что услышу снова. — Боролась на каждом этапе пути. Она смелее, чем когда-либо была я.
Я чувствую горечь в ее словах, ей жаль, что она не старалась лучше, чтобы сбежать, но решаю оставить этот разговор на потом. Сейчас я просто рад, что моя сестра жива, возможно, не полностью здорова, но мы это исправим. Главное, что я ее нашел, пусть и при таких обстоятельствах.
Я смотрю на нее, и хотя мне кажется неправильным улыбаться, я все равно пытаюсь.
— Она такая.
Эпилог
3 года спустя
Скарлетт
В приемном покое больницы полно медсестер, которые суетятся с документами и отвечают на телефонные звонки. Джордан и я записываем свои имена на книге посещений.
— Ты стал дядей, — дразняще говорю я. — Дядя Джо.
— А ты стала тетей, — отвечает Джордан, смотря на мои губы.
Я встречаю его на полпути, и поцелуй более цивильный, чем мы привыкли. В конце концов, это общественное место. Не то чтобы Джордана это волновало, он возьмет меня где угодно, если представится возможность. Пенелопа переехала в поместье после того, как провела некоторое время в больнице, занимаясь своим физическим и психическим здоровьем. Год спустя она встретила своего теперь уже мужа, — Калеба. Они проводили время, путешествуя по миру в качестве журналистов исследователей.
Теперь мы направляемся навестить новоиспеченных родителей.
Джордан пару раз стучит в дверь, прежде чем мы проскальзываем в родильное отделение. Пенелопа сияет, зачерпывая дольки мандарина из чашки и отправляя их в рот.
— Скарлетт! Джордан! — визжит она, чуть не опрокидывая чашку с фруктами, прежде чем поставить ее на место. — Проходите и посмотрите на нее!
— Привет, ребята, — подает голос Калеб, сидящий в кресле в углу и держа в руках сверток. — Вы вовремя. Она только что проснулась.