Небо для Беса

Подходя к зеркалу, сдергиваю с себя футболку. Профессиональным взглядом пробегаюсь по телу, продавливая одеревенелые мышцы. Нда… Гипертонус. Это из-за стресса. Не могу расслабиться. Уже очень давно не могу. И сегодня из-за этого потянул связки на спарринге. Скоро мои чемпионы меня обгонят. Я рад…

Я крайне редко делаю это, но иногда вс"e же делаю — достаю бутылку коньяка, наливаю в бокал.

Кручу его в руках.

Одному как-то… совсем печально.

— Алёна,

Друзья мои рассыпались по миру. Остались только коллеги и ученики. Из них — в близкие и верные трансформировалась только пара-тройка пацанов постарше и вот — Ростовская. Без её поддержки было бы совсем хреново.

Заглядывает в мой кабинет-некабинет, скорее — комнату для отдыха. Какой кабинет у тренера? Мой, директорский, почти всегда пустует.

— Бессо?… — с подозрением смотрит на бокал в моей руке.

— Выпей со мной, Алёнка, а?

Наполняю ещё один бокал.

— Никогда бы не подумала, что ты будешь так волноваться из-за свадьбы. Ты всегда хотел семью…

— Из-за вынужденной свадьбы, — поправляю её я.

— Ты сказал, что это хорошая девочка.

— Да. Хорошая, воспитанная в мусульманских традициях девушка. С которой у меня ни-че-го общего. Которую я не люблю. Которую ни разу не видел. Которая не любит меня. И которая будет терпеть то, что я женат на работе и имею роту детей, — киваю на спортзал, — просто потому, что её воспитали — не перечить. А не потому что она со мной на край света, в огонь и в медные трубы.

В груди колотится от несправедливости.

— Хочу такую… — сжимаю пальцы в кулак. — Чтобы горела со мной! Я идеализирую брак?

— Нет, — хмурится Алёна. — Ты заслуживаешь любви, уважения к тому что ты делаешь и принятия.

— Видимо, небо решило иначе, — вздыхаю я.

— Небо тебе должно, Бессо. Сколько ты мальчишек вытащил? Я уверенна, что оно отдаст тебе долг.

Чокаемся.

— Спасибо, Алёнка. Приму, как тост.

Выпиваем.

Морщась, разминаю плечо.

— Господи, как массаж хочется, — устало закатываю глаза.

А больше массажа хочется только секса. Такого… полноценного! Чтобы отрыв башки от чувств. Но я уже не уверен, что такой как явление существует. Такой только снится.

— Ну, давай сделаю? Потянул опять?

Алёна у нас помимо того, что физиолог ещё и немного мануал.

Но я отрицательно качаю головой.

— Такой, как мне хочется, ты только Тарханову своему сделать можешь.

Смущаясь, отводит взгляд.

— Извини… Ляпнул, — тру лицо ладонями. — Устал просто жуть. А мне завтра знакомиться ехать с её семьёй. А я не хочу… Но и «Спарту» брату отдать не могу. А он не такой замороченный как я. У него уже дата свадьбы назначена.

— Рустам вообще не должен ни к детям, ни к женщинам подходить! — гневно бросает она, делая еще глоток из бокала.

У нас печальная история на троих.

Алёна его бывшая невеста. Без повода приревновав ко мне, он в своё время е"e избил, изуродовал. И вот он из этого странного псевдо-треугольника выбыл. А мы вдвоём остались. Как друзья. Как коллеги. Как неслучившиеся родственники, но родные души.

Сейчас у Аленки всё хорошо. Свадьба на носу.

А вот у меня нет невесты. И если мой ебнутый брат окажется в этой странной гонке по рождению наследника быстрее, то «Спарта» перейдёт под его руководство.

Такова воля отца.

— Ой, Бессо… Знаешь, что? А давай я тебя запишу к девочке, у которой я по иглоукалыванию училась. Она, конечно, тебе никакого «хеппи энда»… — прищуривается многозначительно Аленка, — не организует. Но она бесподобный массажист! Как она чувствует тело… — вдохновлённо. — Как пианист свой инструмент! Отремонтирует тебя, гарантирую. Тем более, она из «наших». Правда — дорого.

Да черт с ним — с «хеппи-эндом»… Этот товар как раз бросовой.

— Запиши, будь добра. Если получится — на сегодня.

Аленка погружается в переписки. Закидывая пластик жвачки в рот, ухожу в душ.

Может, небо мне хоть массаж путевый пошлет?

Жаль, что на дому Ильясова А. не принимает. Даже за премиальные. После массажа хотелось бы просто вырубиться.

Кручу в руках её визитку.

«ТОТ — телесно-ориентированная терапия». Не просто массажист? Окей. Аленка плохого не посоветует.

Её частный кабинет тоже в центре города, недалеко от меня. Как раз посередине, между моим домом и «Спартой».

Прогуляюсь…

Машину оставляю на парковке. Коньяк немного кружит голову.

Красивые кованые перила и лестница в цоколь. Лаконичная табличка на английском. Нажимаю на звонок домофона с видеокамерой. Дверь открывается.

Зеркало, гардероб…

— Бессарион? — тихий грудной голос.

Отыскиваю взглядом его источник. Девушка стоит в тени.

Залипаю на взглядом на выраженных ключицах. Между ними медальон на цепочке в виде месяца. Это красиво…

Под женственной белой маечкой — пышная грудь. И вместе с ключицами… Сглатываю слюну, вспоминая, что я голодный до умопомрачения!

— Да, — опомнившись, поднимаю взгляд ей в глаза.

Вау… Дыхание на мгновение перехватывает. Яркая, уверенная, роскошная!

Интересно, сколько тебе платят за хеппи-энды?..

Что-то есть в ней восточное — скулы, дерзкий взлёт бровей. Но глаза светлые… А губы такие трепетные, тёмные, испещренные глубокими морщинками… Кажется, прикусить и кровь брызнет.

Внимательный глубокий взгляд в мои глаза.

Мне становится немного неловко за свои мысли.

Вот это ты меня Аленка, «послала, так послала»…