Аксиома подлости
Шрифт:
Илья не шелохнулся. Он растерянно смотрел в глаза Учителю, целился в него и совсем ничего не понимал. Из всех свидетелей этой сцены объяснить происходящее могли лишь двое – сам Гершкович и…
– Дай мне пистолет, – Максим Петрович сделал шаг навстречу.
– Ты?! – Илья тоже сделал шаг навстречу.
– Дай мне пистолет, – Максим Петрович сделал следующий шаг и протянул руку.
Он не требовал, не приказывал – всего лишь просил. Так, как просят закурить.
– Что ты здесь делаешь? – Илья ещё немного сблизился
– Дай мне пистолет.
Илья посмотрел на оружие, ощупал его. Он хорошо знал этот пронизывающий и заставляющий подчиняться взгляд Гершковича. Он хорошо знал, что относится к той большей части людей, которая не поддаётся гипнозу. И наверно, Учитель всегда был прав.
– Я пойду до конца, – произнёс Илья.
– Ты уже пришёл. Дай мне его.
Учитель стоял перед ним с протянутой рукой. И наблюдал за невыносимым смятением чувств на лице своего Ученика, эмоции которого уже не могли скрыть никакие щёки.
Как при замедленной съёмке, Илья взял пистолет за ствол, в последний раз взвесил на своей руке, и аккуратно вложил в морщинистую волшебную руку иллюзиониста.
– Ты прав… – Илья сказал это очень тихо, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь не услышал…
Гершкович принял пистолет, но не стал его прятать.
– Машенька, – он сделал жест в сторону «семёрки».
Коля и Мэй вылезли из машины. Мэй встала справа от Максима Петровича, и он приобнял её. Вакуров встал слева.
Поражённая тем, что произошло, Наташа быстро подбежала к ним. Они так и застыли сплочённой шеренгой напротив Ильи, который обернулся в сторону Артура, ища хоть какой-нибудь поддержки.
Но Артур остался на месте, будто не хотел становиться участником разворачивающихся событий. Лишь стоило Артуру заметить, что Мэй пристально смотрит на него, как ноги куда-то пропали, и он осел на землю, оперевшись спиной на автомобиль.
– Всё? – то ли спросил, то ли резюмировал Илья.
– Нет, – Гершкович держал пистолет дулом в землю, – я должен тебе кое-что объяснить.
– Говори, Максим.
– Девушка не виновата.
Гершкович и Наташа поддерживали Мэй с двух сторон. Она прекратила буравить взглядом Артура и перешла на Илью.
– А кто? Разве Оля? – Илья поднял голову кверху.
Но небо было на редкость чистым. Ни единого облачка.
– Нет, Илюша. Я виноват.
– Ты был против.
– Я не должен был вас оставлять.
– Но ты был против. Ты бы никогда этого не одобрил!
– Да. Не одобрил бы. Но помог бы. И Оля осталась бы жить.
– Ты не смог бы перешагнуть через себя. Максим, сейчас уже поздно. Условное наклонение сейчас неуместно.
Больше всего этой беседе изумлялся… Артур. Он оказался единственным, на кого неожиданно изменившаяся лексика Ильи могла произвести впечатление.
– Что ты собираешься делать? – спросил Гершкович.
– Не знаю…
– А я знаю. Я знаю, кто нам всем поможет
– Кто же? – это подал голос скучающий Вакуров.
– Артур, иди сюда!
Артур откликнулся лишь на третий раз:
– Это вы мне?
Нехотя поднявшись с земли, он подошёл и встал чуть позади Ильи. Старый бородач совсем не привлекал его. Артур его не знал и не хотел иметь с ним ничего общего.
– Подойди ко мне.
– Чего вам всем от меня нужно?! – не выдержал он, – оставьте меня в покое! Это ваши дела, вы в них и разбирайтесь!
– Ты глубоко заблуждаешься, – погрозил пальцем Гершкович, – потому что это твоё, и только твоё дело. Иди сюда.
Артур, наконец, соизволил выйти из-за Ильи. Никто не понимал, чего затеял Гершкович. Артур почувствовал, как его окатила ледяная волна ненависти, исходящая от стоящих рядом со стариком подруг. Или это был страх?
Неожиданно Максим Петрович протянул Артуру отобранный у Ильи пистолет и произнёс только одно слово:
– Решай.
Машинально Артур взял пистолет и уставился на него. А слово Гершковича отозвалось в душе и разуме каждого абсолютно разными чувствами и мыслями.
«Старик выжил из ума!» – решил Коля и рванулся было вперёд, но цепкая рука Гершковича его удержала.
«Зачем вы отдали ему пистолет?» – встрепенулась Мэй, но её тоже удержали.
«Спокойно, Машка! Спокойно!» – напряглась Наташа.
«Браво, Учитель!» – усмехнулся Илья.
Тем не менее, все или растерялись, или испугались. Но больше всех растерялся и испугался Артур. Он попятился назад, поднимая руку с оружием. Он понимал, что ему предоставили шанс, но какой и зачем – этого было ему не постичь. Никогда.
– Ну, давай, плашкетик! – Илья демонстративно поднял руки вверх.
Артур невольно повернулся к нему и навёл оружие. Убить Илью?
– Стреляй, бери бабки и сматывайся, – подсказал тот.
Предать Илью и смотаться? Нет, он ни разу не предавал его. И ещё – что делать с другими?
Артур перевёл пистолет на крайнего – Вакурова. Этого он вообще первый раз видит. И этого – Артур нацелился на Гершковича. Нет. Не они его враги. И на мушке оказалась Мэй.
Вот кто его враг!
Мэй бесстрашно смотрела в лицо смерти. Она крепко держалась за Максима Петровича и Наташу, она не боялась Артура.
Но если убить Мэй, останется Наташа. И Артур перевёл пистолет на неё. Нельзя убить одного, не убив остальных. Нужно убить всех. Тогда он избавится от главного страха – страха перед смертью.
Наташа. Сестра Светы. «Я хочу, чтобы ты больше никого не погубил». «Ты будешь всю жизнь ждать справедливого возмездия». Это она пообещала совсем недавно. Если бы не приезд Ильи, он бы обманул её.
«Ну, что медлишь? – Наташа заставила себя оценить пустоту его глаз, – давай. Нет человека – нет твоей самой больной проблемы…».