Акула пера в СССР
Шрифт:
Сапун и его прихвостни вышли из тени раскидистого каштана под свет фонаря. Его лучи отражались от роскошных позолоченных пуговиц, сверкающих на ширинках клёшей, а козырьки картузов отбрасывали тень на нетронутые печатью интеллекта лица.
— Тася, иди к машине, и не спорь. Я скоро буду… — запах алкоголя от этих типов шибал с ног, так что шансы у меня были. — Одолжишь мне платочек? И пиджак мой возьми, ладно?
— Гера, я вызову милицию?
— Никакой милиции, иди в машину, — кастет из кармана пиджака уже перекочевал мне в правую ладонь, на костяшки левой я туго намотал
Сам факт того, что ребятосики во главе с Сапуном отпустили девушку, добавлял им сто очков уважения. Я слыхал про такие обычаи советской шпаны, но столкнувшись вживую — прямо проникся. Это снимало миллион проблем, и Тася, видимо, это поняла — и побежала к Ветеринарному техникуму, туда, где стояла "Волга".
— Гера, ты обещал подгон. Говорил, что у тебя есть схема, что нашел что-то в Москве. А теперь что? — Сапун испытующе смотрел на меня. — Ты же знаешь — нам очень надо.
Вот что он сейчас имел в виду?
— Ты газеты читаешь? — у меня вообще-то была одна серьезная отговорка. — Понимаешь, что я сейчас как на ладони?..
В глазах Тимохи Сапуна что-то промелькнуло, а вот один из его корешей — большой и толстый парень — вдруг пьяно икнул и выдал:
— Да шо с ним разговаривать? Зараз я яго… — он качнулся в мою сторону, и, мощно размахнувшись, попытался вдарить мне по роже.
Вся прелесть лопатинской науки состояла в том, что мой тренер не учил тысяче приемов. Он показывал принцип — и две-три ухватки для каждой ситуации. И наличие кастета позволяло применить сию науку с особой эффективностью! Я отдернул голову и подставил под выпад толстого руку с железякой, ударив навстречу.
По пальцам не попал — а хотелось. Кастет хряснул по костям предплечья. Драчун взвыл от неожиданности, ухватился за больное место, совсем раскрылся. Левой рукой я — раз-раз — нанес два коротких, легких удара ему прямо в нос. Пригодился платочек! Голым кулаком так не ударишь — боязно! Кровь хлынула мощным потоком, заливая ему рот, подбородок, шею, рубашку…
Сапун и второй шустрик кинулись на меня одновременно. Охота была мне с ними обоими махаться! Я отскочил, и встретил Сапуна, вырвавшегося вперед, серией бестолковых ударов в голову, от которых он на удивление ловко уклонился — боксер что ли? Я и не стремился вывести его из боя этой дурацкой атакой, главным был подлый удар носком ботинка под коленку, и скользящее движение подошвы по голени противника — ссадина гарантирована, боль адская.
— М-мать! — Тимохе пришлось сбавить темп.
А вот его товарищи, особенно тот, который ни разу не пострадал, наоборот развернули нездоровую активность.
— Ну всё, хана тебе, — пьяно улыбаясь сказал этот невысокий и шустрый парнишка. — Раз ты припас достал — то и нам можно.
В руке у него сверкнул нож: обычный, раскладной. Это было хреново. Так и порезаться можно!
— Лапа, не перегибай! — рявкнул Сапун, но поздно.
Будучи сильно выпившим, этот самый Лапа поднял вверх руку с ножом и, замахнувшись, бросился на меня.
— Я убью тебя! — глупость высшей пробы.
Не будь Лапа таким залитым — он бы ее не совершил, придумал бы что-то менее
Моя радость не была долгой — Сапун налетел на меня, и принялся дубасить подобно отбойному молотку. Он точно был боксером, и даже в подпитии перемещался в характерной стойке, приплясывая на носочках, хотя ему и здорово мешало травмированное колено. Пара его ударов тут же прилетела мне по черепу, а потом мы закружили, присматриваясь друг к другу, и обмениваясь выпадами. Конечно, я сделал очередную подлянку — резким подшагом наступил ему на переднюю ногу. Ту самую, уже раз пострадавшую. Тимох потерял равновесие и рухнул ко мне в объятия, чтобы тут же получить лбом в переносицу и обмякнуть.
Я успел ухватить его за грудки, чтобы не убился, дурень, об асфальт дорожки, притянул к себе поближе, подняв над землей, и сказал, убедившись, что Сапун пришел в себя:
— Тимох, ну какого хрена? Ну ты же нормальный парень, с понятиями… Я сейчас с Приваловым работаю, смекаешь? Весь на виду! Ну какие подгоны, какие схемы? Я тебе нормально же объяснил — времена изменились. Ты что, хочешь подставиться? Я — не хочу. Давай действительно потом, по-тихому наши дела обсудим, без мордобоя и твоих вот этих товарищей умственно отсталых…
— Да я понял, понял, Гера… Я драки не хотел, это Толстый — дебил, полез… Всё я понял, ты не кинул меня, наоборот — прикрываешь! Как с полканом этим расплюешься — всё замутим, да? — он, кажется, и вправду осознал.
Может и на самом деле — адекватный, просто шило в жопе? Как бы там ни было — быть ему енотом ближайшее время. Удар в переносицу гарантирует перманентный макияж на пару недель — под обоими глазами… Хотя я, наверное, сейчас выглядел немногим лучше. Отметелили они меня знатно!
— Сначала — обсудим по-человечески, так? — глянул я Сапуну в глаза и опустил на землю.
— Всё так. Пересечемся один на один, переговорим…
— Давай, хватай Толстого, и тащи к Тихановичу, в заводскую больницу. Скажешь — пальцы сломаны…
Тиханович — тот самый легендарный дубровицкий хирург-травматолог, жил в пяти минутах ходьбы, рядом с больницей. Если он смог вправить мне ноги после аварии — в будущем, то наверняка поможет и Толстому. Может, там и не перелом вовсе, а вывих или сильный ушиб… Если бы не доктор Тиханович — я бы в лучшем случае хромал всю жизнь, а в худшем — катался на коляске. Этому Человеку с большой буквы было всё равно — чья смена, какой время суток, что за человек пришел со своей проблемой…