Акулы шоу-бизнеса
Шрифт:
— Когда-то давным-давно, когда я еще был первокурсником МГУ, я очень сильно влюбился в одну девушку. Она так же, как ты, играла на гитаре и пела, но меня она не замечала. Я пытался добиться ее расположения, тоже научился перебирать аккорды, но она вышла замуж за какого-то тупоголового кретина и уехала с ним в Сибирь. Больше я ее не видел, не знаю, как сложилась ее судьба, но когда впервые увидал тебя по телевизору, то подумал, что ты — это она, и больше не мог ни есть, ни спать, ни пить. Знаешь, у меня сейчас деньги капают, бизнес налажен и появилось время задуматься о том, зачем мне все это нужно. Нет, не то я говорю, я хочу сказать
— Может быть, легче найти ту девушку, укатившую в Сибирь? — предложила Татьяна. — Ведь я для вас только жалкий суррогат вашей первой любви?
— Она давно уже не девушка, а бабушка, — ответил Сметанин, — да и не входят в одну реку дважды. И мне нужна ты, только ты одна, я это понял сегодня.
— Это что, предложение руки и сердца? — поинтересовалась Татьяна.
К такому обороту дела она была никак не готова, поэтому легкое волнение пробежало по ее телу. Но и олигарх замялся, стал что-то лепетать, будто с его состоянием брак — это очень рискованное дело, что он не может опрометчиво принимать такие решения, что статус его не позволяет и так далее, и в таком духе.
— Все ясно, — перебила Татьяна его словоблудие, — вы предлагаете мне стать своей любовницей. В таком случае я могу вам дать свой ответ. Нет, нет, нет и еще раз нет!!!
Она повернулась, чтобы уйти, но олигарх мягко, совсем не грубо, а даже как-то очень трогательно, удержал ее за локоток. Татьяна снова повернулась и увидела, что Сметанин держит в своих пальцах золотую банковскую пластиковую карточку, которая отражает ее глаза и плывущие за бортом огни.
— Здесь на карте миллион долларов, — сказал Сметанин, — возьми ее себе. Пин-код доступа — твой день и месяц рождения. Я к тебе больше не подойду и не потревожу. Но я буду следить за счетом на этой карте. И если в течение месяца ты одумаешься, решишь сказать мне «да», то сними любую сумму со счета, хоть три доллара, хоть пять, и я пойму, что ты сказала «да».
— А если я сниму всю сумму и все равно скажу «нет»? — усмехнулась Татьяна.
Он ничего ей не ответил, сунул в руку Татьяне карточку, взял свой бокал со стола и быстрым шагом пошел прочь. Она хотела швырнуть ему карточку в спину, но подумала, что будет забавно проверить — правда ли на карте такая уйма деньжищ, или он ее разыграл?
Тем временем праздничный корабль олигарха подплывал уже к его личной пристани, построенной на берегу возле громадной виллы. На берегу выстроился духовой оркестр в синей униформе с аксельбантами и вовсю выдувал торжественный марш, который не было слышно из-за хлопков праздничного салюта, разлетавшегося в звездном небе тысячами огней. Публика с корабля высыпала уже на нос и на корму, корабль пришвартовался, и подали трап. Татьяна никуда не торопилась, она сидела в своей каюте и наблюдала в иллюминатор, как встречают олигарха. Гости стали сходить на берег по трапу, духовой оркестр, который так никто и не услышал, быстренько запихали в автобус за забором и отправили восвояси.
По коридору, натыкаясь на стены, прошел в стельку пьяный Алмаз, повернул не туда и с матюгами свалился по крутому трапу в машинное отделение. Татьяна усмехнулась — Алмазу ведь предстояло еще выступать в сборной «солянке» на вилле олигарха, а он уже был никакой. Хотя чего Алмазу быть трезвым — он все равно под фонограммы поет. Выйдет, за стойку подержится, авось не упадет со сцены. Татьяна еще раз повертела в руках карточку, которую ей дал олигарх. И какого черта он к
Татьяна взяла гитару в чехле, закинула ее на плечи и пошла к выходу. В голове ее крутились мысли — Гандрабура, который оказался Магнитом, миллион баксов на банковской карточке, признание Сметанина, предстоящий концерт, куда совсем идти не хотелось. Задумчиво шагая в коридоре корабля, где уже пригасили свет, потому что почти все пассажиры уже сошли на берег, она не заметила, что Алмаз ползком на четвереньках выбирается из машинного отделения, и наступила ему на руку.
— Ты когда-нибудь закончишь надо мной издеваться? — закричал пьяным голосом возмущенный Алмаз. — Ты что, не видишь меня в упор?!
Татьяна молча пошла дальше по направлению к выходу. Выйдя к трапу, она невольно остановилась и залюбовалась огромным и очень красивым домом олигарха, который был подсвечен со всех сторон яркими прожекторами и красив, как дворец фараона. Справа от виллы Сметанина, на площадке перед домом, была выстроена сцена, чуть меньше той, которую ставят в дни больших праздников на Васильевском спуске. Вежливые стюарды на борту корабля помогли Татьяне ступить на трап, а внизу другие поймали ее и с улыбками проводили. Следом появился Алмаз. Он переоделся для выступления в блестящий костюм и поэтому был похож на человека-амфибию.
Видимо, это невольное сравнение, случайно пронесшееся в голове Татьяны, притянуло к страдальцу новую неприятность. Он оттолкнул руки стюардов, которые пытались помочь ему пройти по трапу, и стал возмущенно кричать, что он не Брежнев и не нуждается пока еще в поддержке за локоток, поскольку закончил в свое время цирковое училище. Чтобы доказать это, на середине трапа он полез на перила, а стюарды не успели к нему на помощь. Алмаз перевернулся вниз головой и свалился прямо в темнеющую воду Учинского водохранилища. Татьяна бросила гитару и побежала к берегу, чтобы спасать пьяного дурака, но один из стюардов опередил ее, и через пять минут «ныряльщик» был уже вытянут на берег в безнадежно испорченном костюме.
Из-за этой истории Татьяна подошла к выстроенной сцене, где уже суетился Бальган, самой последней.
— Ну, что, ну, где? — кинулся к ней продюсер. — Я думал, ты вообще решила не приходить больше! А где Алмаз, ты его не видела?
— Он упал в воду, — ответила Татьяна.
— Черт знает что такое! — рассердился Бальган, но тут же нашел положительное во всей этой истории: — Это даже неплохо, его холодная вода хоть немного отрезвит, а то набрался на халяву. Вот так всегда — как на халяву, так он набирается!
И собрался куда-то бежать.
— Погоди ты, — остановила Бальгана Татьяна, — я, кажется, знаю кто такой Магнит.
— Что? — насторожился продюсер. — Откуда ты знаешь?…
Татьяна отвела Бальгана в сторону и рассказала ему, как они с отцом сумели выследить и почти поймать Циклопа, о котором рассказывал Федор — друг Анжелики, но так получилось, что охрана засекла отца, и Циклоп успел сказать только, что Магнит будет на вечеринке у Сметанина. Татьяна поехала на эту вечеринку только чтобы вычислить Циклопа и, кажется, ей это удалось. Она окликнула Гандрабуру — «Магнит», — и он обернулся.