АкваМарин. Снег и лед
Шрифт:
Тут послышался звонок. Он был грубый и звонкий, его звук словно отражался от каменных стен и эхом разносился по всей тюрьме. Этот звук был сигналом для заключённых, что настало время подъёма и нужно собираться на завтрак. Аква и Марина увидели, как заключённые в других камерах начали вставать со своих кроватей, их движения были медленными и неохотными, как у людей, которые провели ночь в холоде и жесткости.
Все удивлённо уставились на новеньких девушек. Потом, пожав плечами и зевнув, начали заниматься своими делами, о чем-то перешептываясь. В
В этот момент в помещение вошла охрана. Среди них был Морсарк Ривьерович. Он выделялся своим суровым видом и решительными движениями. Девушки заметили, что он совсем не изменился, лишь его каштановые волосы немного посидели и он начал сутулиться.
– О, новенькая, – сказал один из охранников, глядя на Марину. Его глаза сузились, будто он пытался вспомнить что-то важное.
Аква, в виде ящерицы, спряталась под длинные волосы сестры, её маленькое тельце дрожало от страха, но её не было видно.
– А почему на тебе пакет? – удивился Морсарк Ривьерович, подходя ближе. В его руке зазвенели ключи. Найдя подходящий, он вставил его в замочную скважину и открыл их камеру ключом. В то время как другие охранники открывали другие камеры, Морсарк зашёл к ним, потянулся и хотел снять пакет с головы Марины. Девушка вся сжалась, её сердце бешено колотилось, дыхание перехватило так, что ей нечем было дышать. Она хватала ртом воздух, но из-за пакета это было незаметно. Если бы не холод, царящий в тюрьме, она бы, наверное, вспотела от беспокойства.
– Вы что, не знаете, Морсарк Ривьерович? – с упрёком в голосе сказала Дельфина Нереусовна, убирая его руку. – Это же самая опасная преступница океана.
– Да? Кто? – удивился он, его брови сдвинулись от недоумения.
– Её имя боятся произносить, – продолжила женщина, её голос был серьёзен и полон тревоги.
– Что-то я такое слышал… – попытался вспомнить мужчина, его взгляд стал задумчивым.
Учительница кивнула и продолжила:
– На неё боятся смотреть, – продолжала она врать, её голос был тихим и напряжённым. – Говорят, если хоть один мужчина на неё взглянет, то сразу же превратится в лёд.
Морсарк Ривьерович от страха мгновенно убрал руку от пакета, его лицо побледнело. Он явно не хотел рисковать.
– А почему она молчит? – удивился он, его голос был полон подозрения.
– Она глухонемая, – пояснила Дельфина Нереусовна, её голос был спокойным и уверенным.
– А как она здесь оказалась? – не унимался он, его взгляд бегал от учительницы к Марине.
– Ночью привели, – ответила учительница, её лицо оставалось бесстрастным.
– А почему не в отдельную камеру? Раз она так опасна? – удивился он, его голос был полон недоумения.
– Ну, мы-то не мужчины, да и лицо у неё закрыто, – ответила учительница, пожав плечами.
Морсарк Ривьерович пожал плечами, всё это казалось ему очень странным. Но, а вдруг правда, и он сейчас поднимет пакет и превратится в лёд? Нет уж, рисковать он своей жизнью не хотел, пусть лучше всё идёт своим чередом.
– Ладно, – махнул он рукой, – идите завтракать.
Учительница с Мариной, вышли из камеры. Морсарк стоял на месте, всё ещё обдумывая услышанное. Его лицо было напряжённым, глаза сузились, и он что-то бормотал себе под нос. Он ещё долго смотрел вслед уходящим женщинам, не уверенный, что всё сделал правильно.
Марина, чувствуя тяжесть дыхания сестры на своём плече, медленно шла вслед за учительницей. Она старалась не привлекать внимания, но её сердце продолжало бешено колотиться. Вокруг них заключённые двигались к выходу, лениво подтягиваясь и обсуждая предстоящий завтрак. Их разговоры были тихими, но наполняли помещение гулом, словно рой пчёл. Холодные стены тюрьмы, казалось, ещё сильнее впитывали звуки, делая их громче и страшнее.
Они шли по коридору, по пути к столовой. Каменные стены, покрытые инеем, словно старались напомнить им, где они находятся. Марина пыталась удержать равновесие, ощущая тяжесть на своём плече. Она думала о том, что их ждёт дальше и как они смогут выбраться из этого ледяного плена.
Вместе с остальными заключёнными Марину и Дельфину Нереусовну поставили в одну линию, и они пошли вперёд, подгоняемые охраной и Морсарком Ривьеровичем. Сухой холод пронизывал до костей, вызывая дрожь, и каждый шаг отзывался гулким эхом по длинному коридору. Марина, удерживая пакет, чтобы он не дай бог не слетел, вертела головой и внимательно изучала охранников.
Все они были одеты в утеплённые гидрокостюмы, что говорило о том, что они могут плавать в холодных водах моря Уэделла. На поясе у каждого висела водяная пушка, из которой охранники могли воспользоваться магией воды. Эти устройства выглядели мощными и внушали страх, их металлические корпуса блестели в тусклом свете.
– Надо у них это забрать, – прошептала Аква на ухо своей сестре. Её маленький раздвоенный язык слегка щекотал кожу Марины, добавляя ей волнения. Марина легонько кивнула, соглашаясь с сестрой, но её мысли были заняты вопросом: как это сделать?
Они шли по холодному и длинному коридору, который освещался лишь тусклым светом фонаря в руке у Морсарка Ривьеровича. Свет фонаря бросал зловещие тени на серые каменные стены, придавая всему пространству горечь и уныние. Каждый шаг отзывается в сердце Марины тревогой и неуверенностью.
Вскоре они зашли в столовую. Большое помещение встречало их унылым видом: длинные деревянные столы, массивные и грубо сделанные, тянулись вдоль стен. Тусклое освещение не помогало разглядеть детали, лишь подчеркивало холод и запустение этого места. Заключённые, многие из которых выглядели измождёнными и усталыми, уже занимали свои места, тихо разговаривая и переговариваясь между собой. Их лица были покрыты тенью и усталостью, а глаза блестели в свете ламп, казалось, что каждая морщинка на их лицах была следом тяжёлых дней, проведённых в этом холодном аду.