Акватория 2020
Шрифт:
Педали вытянули сталистую проволоку в расположенном поблизости гараже, где слесарь-автомеханик Семёныч услышал звон колокольчика. Мичман в отставке Семёныч сразу оторвался от переборки очередного карбюратора и выглянул во двор. Увидев оранжевое полотенце, Семёныч быстро раздал крутившимся рядом пацанам оранжевые жетоны с пацифисткой эмблемой на стильных черных шнурках. «По коням, ребята, труба зовет» — сказал он. Колька и Сережка вскочили на свои дурацкие прыжковые велосипеды, а Макс, воткнув в ухо привычный плеер — на роликовую доску. Маршруты, по которым следовало скорейшим образом доставить жетоны, ребятам были хорошо известны.
Санкт-Петербург, Петровская набережная, музей «Аврора»
«Эй, моряк, с печки бряк!» — звонкий голос мальчишки вырвал бы из сонного оцепенения часового у причала, если бы тот в этом оцепенении пребывал. Однако, закрытые ОРАНЖЕВЫЕ бронежалюзи Центра освещения военной обстановки и связка воздушных шаров были замечены не только пенсионером Козодоевым, и подъехавший на роликовой доске Макс оказался у «Авроры» только третьим альтернативным курьером. Колокола громкого боя уже четыре минуты свистали всех наверх, и туристы бурным потоком выплескивались из трюма на палубу, а с палубы вытеснялись на трап и с трапа на пристань вмиг ставшими неулыбчивыми матросами, с аутентичными мосинскими винтовками и в форме 1917 года. «Ты — третий» — ответ часового и суета на палубе все объяснили Максу, и он поехал по своему маршруту дальше. Кто знает, которым по счету он окажется у следующей точки? Премия от военных за первым доставленный на точку маршрута номерной «пацифистский» жетон вполне могла бы потянуть на скутер, о котором Макс давно мечтал.
Санкт-Петербург, река Нева, крейсер «Аврора»
Радиосвязь и мобильная связь не работали, и командиру крейсера, получившему от альтернативного курьера оранжевый жетон, означавший «Война, крейсеру выйти в море и уничтожить противника» срочно требовалось выяснить: кто же у нас нынче противник. По здравому рассуждению, если команду на выход получил бронепалубный крейсер, стало быть, противник — какое-то иностранное государство, которое либо высадило военный десант, либо привело свои военные корабли в Финский залив, а то и прямо в Невскую Губу.
Воевать — так воевать. Собственно, ради этого ныне седой командир когда-то мальчишкой зачитывался книжками Пикуля и поступал в Нахимовское училище.
А ведь было время, когда роль Вооруженных Сил СССР, а затем России начала вызывать у него законные сомнения: если «гидра мирового империализма» нам более не угрожает, то от кого защищает Родину Армия и Флот?!
Наличие ясного ответа на этот животрепещущий вопрос («от Антанты», «от Белофиннов», «от Фашистской Германии», «от агрессивного блока НАТО») всегда предпочтительнее общего, расплывчатого ответа «от врагов» для любого представителя конкретного, а не абстрактного мышления. К такому типу мышления принадлежал и командир крейсера.
Можно ли использовать Армию и Флот для борьбы с пиратами и террористами, для подавления сепаратистских выступлений на территории страны, наконец, для борьбы с пожарами и последствиями ледяных дождей? Да, можно. Однако, организационно-штатная структура, система воспитания военнослужащих, вооружение и техника Вооруженных Сил специализированы для борьбы с Армиями и Флотами иных государств. Микроскопом в принципе, в качестве исключения, можно забить гвоздь, но для регулярного и эффективного забивания гвоздей потребуется молоток. Любой прохожий предложит свою посильную помощь поскользнувшейся старушке, но это не сделает его врачом — травматологом.
Слава Богу, последнее десятилетие политики все же определились и переформулировали военную доктрину России, — роль Армии и Флота зафиксировали однозначно: отражение военной агрессии других государств.
К сожалению, капитан 1-го ранга не имел обыкновения смотреть телевизор, и об участии «Партнера во имя мира» в традиционном параде в честь Дня Военно-Морского Флота ничего не знал. Таким образом, противник пока определен не был, но насчет «выйти в море» все было ясно: командир корабля немедленно отправил двоих матросов, приехавших на службу на личных автомобилях, к Дворцовому и Благовещенскому мостам, с приказом немедленно их развести. К Троицкому мосту уже мчался один из вахтенных.
Тем временем туристы покинули «уженемузей», и капитан первого ранга, дождавшись возвращения вахтенного от разведенного Троицкого моста, дал в машинное отделение крейсера «Аврора» команду по переговорной трубе «Отход, затем малый вперед». Недавно завершившаяся очередная реконструкция крейсера, как всегда, заключалась в полной замене корпуса, судовых механизмов и вооружения. От первого, легендарного крейсера, сохранялось фактически только имя и барометр.
Вместо трех вертикальных паровых машин тройного расширения были запроектированы и изготовлены три новые паровые машины, внешне визуально схожие с машинами девятнадцатого столетия. Взамен трех трехлопастных винтов из пушечного металла на заводе «Звездочка» были изготовлены три новых винта переменного шага. Вместо 24 паровых котлов системы Бельвиля-Долголенко с двойными спиральными элементами без экономайзеров установили 21 котел с питанием от жидкого топлива и 3 «туристических котла», внешне напоминающие водотрубные котлы Бельвиля, с питанием от угля. «Туристические котлы» служили для вспомогательных постоянных потребителей пара, создавая в музее аромат времени в прямом и переносном смыслах этого слова. Конечно, все котлы, машины, винты, рулевое устройство и прочая машинерия корабля были запроектированы заново и выполнены из новых материалов — результатов нанореволюции в материаловедении.
Вместо 20 верхних и 12 нижних угольных ям общим объемом 1189,3 м3 осталась только три угольных ямы. Подавляющую часть угольных ям заменили протекторированными топливными цистернами для жидкого топлива, а некоторые — заполнили инертными материалами.
Новые комбинированные плиты из стали и титанового сплава, за счет незначительного роста по толщине и при сохранении той же массы бронеплит обеспечили надежную защиту Крейсера от современных артиллерийских установок до 57мм включительно.
Подводная часть крейсера была не только изготовлена из новых материалов, сменивших дерево и медные листы обшивки, но и была полностью перепроектирована заново, на основе последних достижений науки о форме подводной части кораблей. Крейсер теперь давал 28-узловой ход.
Взамен четырнадцати старых 152-мм патронных пушек Канэ с длиной ствола 45 калибров крейсер укомплектовали четырнадцатью «новыми» (произведенными в 1976 году и с тех пор хранившимися в арсеналах) 152-мм пушками 2А36 «Гиацинт-Б» с длиной ствола 54 калибра. Новые орудия дали почти трехкратный рост в максимальной дальности стрельбы и полуторакратный — в скорострельности. Но и это было не главное: орудия получили возможность вести огонь управляемыми снарядами (правда, при этом крейсер излишне напоминал иллюстрацию к книге «Гиперболоид инженера Гарина», поскольку лазерные целеуказатели-дальномеры замаскировали под штатные боевые прожекторы).
Теперь артиллерия крейсера представляла собой внушительную силу, если забыть о противокорабельных ракетах XXI века. Максимальная дальность стрельбы составляла двадцать восемь километров, а новые управляемые снаряды обеспечивали стопроцентное прямое попадание. Разумеется, скорострельность орудий (6 выстрелов в минуту), была далека от современных корабельных универсальных артустановок. Однако и задач по поражению воздушных целей перед конструкторами орудий никто не ставил.
Ни мин Уайтхеда длиной 5,18 метров (предков современных торпед), ни сфероконических мин заграждения крейсер теперь не нес. Зато, в одном из почти забытых арсеналов, почему-то в Перми, сохранились оригинальные зенитные Лернеровские 76,2-мм орудия. К сожалению, адекватных снарядов для них не нашлось, и зенитки были чисто архитектурным украшением.