Аланар. (Тетралогия)
Шрифт:
Бродя среди танцующих пар, я заметила Светлану, охмуряющую в танце испуганно косившегося на нее эльфа. Он явно хотел, но не знал, как от нее удрать. Светку же это совершенно не волновало. Повиснув на нем, она, что-то нашептывая, довела парня до предынфарктного состояния.
Не знала, что эльфы такие стеснительные!
Похихикав над бедолагой, я вышла к столам со всевозможными яствами, рядком стоявшими у стены. Естественно, около них я увидела наших мужчин. Барга с гномом и Ларинтеном украдкой чокаясь, соображали на троих, а неподалеку от них, у дерева, моргали две пары глаз. Что ж, Глисс
Подумав, я решительно направилась к столам.
В конце-концов, что я, как дура трезвая? Хоть подниму себе настроение!
Но не успела сделать и пары шагов, как музыка стихла. Ведущий праздника – худой длинный эльф в ярко-желтом плаще, завопил с небольшой, увитой плющом и усыпанной цветами импровизированной сцены.
– Уважаемые эльфы и эльфийки, а также почтенные гости нашего города. Сейчас пред вами предстанет древнейший Оракул нашего Союза – многоуважаемый Лобрех!!! Но прежде чем он позволит заглянуть за черту, скрывающую ваше будущее, перед вами выступит его ученик. Поспешите узнать неизбежное!
Проорав, эльф затерялся в толпе. На сцену вынесли большое кресло, в котором я с удивлением увидела высохшую фигуру, закутанную в темный плащ, с наброшенным на голову капюшоном.
Хм, интересно!
Я решила пробраться ближе к сцене.
Впрочем, к сцене поспешили все, за исключением Владыки, который что-то пил из маленькой бутылочки. (Одно из двух, либо успокоительное, либо горячительное. Хотя есть еще третий вариант – обезболивающее.) Рядом суетились две эльфийки, подкладывая ему под ноги подушечки. Я даже слегка ему посочувствовала. В конце концов, он же не знал, с кем связался! А может, надеялся, что в другом мире дамы такие же покладистые, как и в этом?
Додумать и посочувствовать мне не дали. Рядом с креслом Оракула возник невысокий черноволосый паренек. Гул голосов стих. В тишине полилась легкая мелодия, издаваемая духовым инструментом. К ней присоединились струнные переборы и юноша, вскинув голову, красивым голосом запел.
В город ночной, скрытый горой Льется рекой – голос святой. Светится лес в бликах небес Глаза разрез видит венец. Ох ты, изгой! Верь – а не вой! Вдаль, через боль – путь не простой. Светят костры в реку беды. Ищут кресты у самой звезды. Стаями птиц, в отблесках лиц, Раненый принц – ниц. Ночь отпевать: биться, гулять, Жечь сполох дня, тайну храня. Песней лети в страшные дни Сердце верни юной любви. И лишь тогда, волос седой, Сможет обнять обруч златой.Я слушала эту медленную песню, затаив дыхание. Стало даже немного обидно, когда парень замолчал, смущенно поклонился и чуть ли не бегом пустился со сцены. Разочарованно вздохнув, я повернулась, чтобы уйти, но тут в зале померк свет. Сквозь крону деревьев стали видны звезды и зеленоватый бок Луны, а на стене, за маленькой сценой, где сидел оракул, как будто проектируемые, стали появляться тени, изображая мрачные и непонятные события.
Вот монстры рушат и поджигают дома. Летит огромный дракон, на спине которого видны сидящие фигуры. Эту картинку сменил отряд из пяти человек, идущих в гору, и снова битва у стен города, где огромные силуэты великанов крушат стены. Вот летящий кинжал пронзает грудь фигуре, а рядом стоящие воины рубят монстров. Один из них поднимает раненого или убитого на руки и скрывается в портале.
Картинки стали быстро сменять друг друга, и что-либо понять стало трудно. Вскоре в зале вспыхнул свет. Все разочарованно загудели. На сцену снова выскочил ведущий.
– Господа! Прошу понимания и тишины! Многоуважаемый Лобрех утомился, и на сегодня демонстрация его очередных… хе-хе, кошмаров, прекращена. Дальше по программе: танцы до утра, игры, выпивка, стрельбы. В общем все, чтобы вам, дорогие, не скучать!
Гул гостей сменил окраску с разочарованного на оживленный. Зазвучала музыка. Беспечные эльфы, видимо, привыкшие к такого рода предсказаниям, тут же забыв увиденное, радостно кинулись танцевать. А я, пытаясь угадать, что из этого принадлежит нашей истории стояла, вспоминая увиденное.
Нет, пожалуй, такая сложная задача не для меня. Пожалуй, сейчас самое время добраться до наших апартаментов и хорошо выспаться, вопрос только в том, кто согласится меня проводить. Я огляделась и случайно заметила взгляд оракула из-под низко опущенного на лицо капюшона.
Занервничав, я развернулась, чтобы уйти, но меня остановил раздавшийся над ухом голос Велии.
– Никуда не уходи! – приказал он, начиная пробираться к сцене. – Мы еще не все узнали у милейшего Лобреха.
Ага! А я? А как же я? Малыш, ведь я же лучше, мягче и пушистее!
Тьфу, какой бред иногда селится в моих мозгах!
Мне совершенно не хотелось оставаться одной, и я поспешила за золотисто-белым плащом. Догнав мага, я вцепилась ему в пальцы. Тот оглянулся, внимательно прищурился, кивнул и, сжав мою ладонь, продолжил путь.
Возле сцены уже суетились эльфы-слуги, собираясь уносить кресло с Оракулом.
– Эй, уважаемые, мне нужно с глазу на глаз поговорить с мудрейшим Лобрехом. Не могли бы вы задержаться? – Велия остановил их величественным жестом.
– Но, господин, мудрейшему нужен отдых! – решил возразить один.
Вдруг Лобрех сморщенными руками стянул капюшон, обнажив лицо глубокого старика, состоявшее, казалось, из одних морщин и совершенно лысого черепа. Из-под седых, кустистых бровей на нас молодо, весело и яростно блеснули его желтые глаза.
– Что ты хотел узнать, Велия? – прошамкал он, обнажая в улыбке беззубые десны. – Сотню лет от тебя не было ни слуху, ни духу, а сейчас ты пришел за советом к старому Лобреху?
Заметив мой любопытный взгляд, он пристально посмотрел на меня и вдруг спросил у мага.
– Зачем ты привел ее? Ты уверен, что не ошибаешься? Я вижу рядом с ней темноту! Будь осторожен с ней, мальчик! Лучше отдай мне Светлую. Я научу ее всему, что знаю, и она станет сверкающим мечом победы в твоих руках. А эту – верни!
Велия, смерив старика холодным взглядом, презрительно скривился.
– Ты опять бредишь, дед! Все в нашем роду отличались трезвым умом и холодным рассудком, а вот тебе не досталось ни того, ни другого!