Алая Корона
Шрифт:
Расмус и я тут же слетели со спины единорога и, пролетев по воздуху, плюхнулись на покрытую мхом землю.
Я едва успела отдышаться, как вдруг Расмус схватил меня за руку и попытался поднять. Несмотря на то, что деревья немного защищали от бури, вокруг нас начали падать ветки, сломанные резкими порывами ветра, а в воздухе запахло электричеством.
— Нам надо найти укрытие, — заорал Расмус, перекрикивая шум, и потащил меня к поваленному кедру, который был около трёх метров в диаметре, и тридцати метров в длину.
Его загнутые корни образовывали арку и могли защитить
— Подожди, — крикнула я, оглядев лес, — а где Алку?
Минуту назад единорог принёс нас сюда, и вот его уже не было. Мы остались в лесу абсолютно одни.
— Может быть, он устал мне помогать? — пробормотал Расмус. — Хорошо, что он унёс нас так далеко.
Я взглянула на Расмуса и впервые с тех пор, как мы покинули Сумеречную окраину, я смогла разглядеть его лицо. Он выглядел старше. Его скулы сделались ещё более заметными, и было что-то в выражении его лица, что заставляло меня волноваться. Его лицо показалось мне смутно знакомым, но он как будто напоминал мне кого-то другого. Он также выглядел заведённым, его глаза сверкали. Должно быть, это адреналин кипел у него в крови.
— И что теперь? — спросила я его.
Он пожал плечами и раскрыл рот, чтобы что-то сказать.
Но прежде, чем он успел вымолвить хоть слово, крепкая пара костлявых рук схватила меня сзади и утащила в какую-то дыру, в полнейшую темноту.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Мор
Сумеречная окраина знавала и лучшие времена.
Випунен сказал, что разрушения будут незначительными. Но с того места у входа в пещеру, где я стоял, открывался вид на всю Сумеречную окраину, и я увидел совершенно иную картину. На вершине скалистого выступа располагался замок, похожий на набор железных ножей.
Крыша на некоторых башнях провалилась внутрь, а ряд камней вдоль восточной стены рухнул в море, которое яростно билось о скалистый берег. Дул резкий ветер, а облака приняли неестественные очертания. Это была ненастоящая погода, и я был здесь ни при чём.
Всё это сделал Расмус.
Как это было возможно, чёрт побери? Разве мог этот рыжий тощий засранец обладать такой силой и магией, которая была способна сотворить подобное с моим замком?
И почему, чёрт возьми, мне понадобилось так много времени, чтобы догадаться, что он был сыном Лоухи?
Не знаю, как долго я стоял там, как долбанный идиот, и смотрел на свой дом, на свой замок и на свою землю, предаваясь самоуничижению и пребывая в бездействии, как вдруг в небе появилась чёрная точка, и через несколько мгновений передо мной приземлился Сарви.
«Сэр, — сказал Сарви, продолжив хлопать крыльями, когда его раздвоенные копыта коснулись земли. — Я везде вас ищу».
— Я искал совета, — проворчал я.
Единорог обернулся и посмотрел через плечо на замок, а потом снова на меня.
«Я подумал о самом худшем, когда не смог вас найти. У меня не было времени выяснить, что происходит, но атака, кажется, прекратилась».
— Ты
«Сбежала? — глаза Сарви округлились у него в глазницах. — Как?»
— Точно не знаю. Я знаю только то, что Расмус вернулся за ней, и она ушла по своей воле. Это он создал эту грозу.
«Ох, — сказал Сарви. — Ушла по своей воле?»
Я фыркнул, и чувство унижения сменилось огненно-жидким гневом, который ждал своего часа.
— Когда ты видел её в последний раз?
«Мы были в Крипте. Она стояла у алтаря в ожидании вас».
У меня пересохло в горле, и я попытался сглотнуть.
— Как она выглядела?
«Она выглядела… — начал было Сарви, с осторожностью взглянув на мое лицо. — Красивой. Как королева».
Я так и думал.
— Она не плакала, не сопротивлялась?
Сарви покачал головой.
«Нет, сэр. Кажется, она приняла свою судьбу. Поэтому, когда я услышал, что она ушла по своей воле… вы точно в этом уверены?»
— Я уже ни в чем не уверен, но гигант не может врать.
«Нет, но возможно Расмус что-нибудь ей наврал? Кто знает, что он ей наговорил, чтобы заставить её сбежать».
— Ты пытаешься меня утешить?
«Я пытаюсь заставить вас взять себя в руки, сэр. Я видел, что бывает, когда вы срываетесь».
Он имел в виду Сурму. Как же быстро я убил своего старейшего советника, когда увидел, как он приставал к Ханне. Я ни на секунду об этом не пожалел, но тогда я действовал жестоко и импульсивно. Хотя, возможно, я получил некоторое удовольствие. То чувство, которое я испытал, когда раскрошил хрупкие кости Сурмы между своими пальцами, невозможно описать. Оно было сродни тому чувству, которое я испытывал, находясь внутри Ханны. Но не совсем.
Я сжал и разжал руки, попытавшись снять напряжение, которое заставляло мои вены гудеть. Мои кожаные перчатки хрустнули.
— Ты знал, что Расмус сын дьяволицы?
Если бы Сарви мог приподнять бровь, он бы это сделал.
«Прошу прощения?»
— Лоухи, — практически зарычал я. — Расмус. Эта ходячая морковка — сын Лоухи.
«Как это возможно? Я слышал, что её супруг бесплоден».
Я нахмурился.
— Где ты это слышал?
«Люди болтают, — осторожно сказал Сарви, и врезался своим чёрным копытом в землю. — Сам я не сплетничаю, но я много чего слышу. В замке и за его пределами».
Я проигнорировал тот бесполезный факт, что из-за своего статуса правителя я оставался не в курсе вещей.
— И что же ты слышал о любовнике моей бывшей жены?
«Что Лоухи долгое время пыталась зачать ребенка от шамана, и у неё не получалось. Но это было давно. Вероятно, в итоге им удалось это сделать с помощью заклинания, хотя и нельзя сказать, когда точно».
— И почему мне никогда об этом не рассказывали? — проворчал я.
«Простите меня, сэр, я думал, что вы в курсе. И я слишком хорошо вас знаю, чтобы упоминать о чем-то таком. Если, конечно, я не хочу, чтобы вся моя неделя была испорчена. Всё, что касается Лоухи, воспринимается вами довольно близко к сердцу».