Алая сова Инсолье 2
Шрифт:
На входе, как и в обычных наших городских хранилищах знаний, сидел библиотекарь. Первые минут двадцать он очень скептически смотрел на мои попытки что-то прочитать с закрытыми повязкой глазами, но потом потерял интерес к этому занятию.
Тем более в его епархию пожаловала целая толпа совсем юных… хм… совят. Молодое поколение адептов подняло невероятный гвалт и принялось по описи сдавать пришедшему в ужас от их количества и шума книжному червю свитки.
И один из них буквально заставил меня встать в стойку настороженного суриката. Свиток перемещения…
Неиспользованный
Потому что трясся библиотекарь над этим рулончиком бумаги так, будто это местное священное писание. И как любой порядочный работник пыльных полок, еще и успел пожурить ребят за какие-то незначительные лишние потертости и грязь. Выпинал молодежь, пристроил драгоценный свиток на своем столе. И занялся другими делами.
М-да. Все же в ордене не привыкли к обычным людям. Тут все свои. А меня даже совесть не мучила, когда я совсем не по-святому дождалась, пока библиотекарь отойдет за стеллажи, чтобы притащить оттуда очередную пачку учебников для следующей волны адептов. Дождалась и пересела поближе к его конторке. Подождав немного, сделала вид, словно на ощупь ищу книгу, которую случайно положила не на тот стол, и нагло свистнула этот самый свиток, сразу же спрятав его глубоко в складки юбки.
Не зря же я так напряженно вслушивалась в пространство, чтобы точно ощутить, на какой угол стола положили нужную мне вещь и как конкретно она должна шуршать в руках.
Так что я не ошиблась.
Не знаю, как и когда я смогу передать эту бумажку Инсолье… но я постараюсь!
Глава 7
Шумные адепты первого года обучения рассосались, но перед этим почти съели библиотекаря. Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление: голос пожилого мужчины сел в тщетных попытках перекричать эту ораву и призвать к тишине. Шаги стали тяжелыми и шаркающими, движения – медленными и неточными. Он пару раз уронил книги со стола и даже не обратил внимания на то, что кое-какой свиток оттуда пропал.
– Мяу, – едва слышно раздалось откуда-то из-за дальних полок. Трудно расслышать даже для меня, что уж говорить про остальное окружение.
– Вовремя, малышка, – прошептала я буквально одними губами, подхватывая котенка и пряча все в том же подоле. Кошечка послушно зацепилась ноготочками за нужные складки, вскарабкалась и нырнула в потайной карман. Вообще, как я поняла, мне принесли мои же прежние платья. Из этого следовал любопытный вывод: у настоящей святой были либо интересные вкусы в одежде, либо какие-то тайны.
Иначе почему у нее в каждой юбке по дюжине потайных карманов и даже крепления для оружия? Хотя она же ходила с отрядом своих братьев на охоту… так что это, наверное, нормально.
– Что-то слегка притомилась, брат по ордену, потому пойду в свою келью, – обратилась я к библиотекарю, показательно
– Угу, – устало оторвался от своих дел мужчина в возрасте. – Сейчас, подожди немного, позову твоего… сопровождающего. – Почему-то последнее слово прозвучало как-то неуверенно. Все-таки что-то с моим названым братом было не так. И это понимала не только я.
– Нет необходимости. – Я постаралась улыбнуться так, чтобы передать усталую доброжелательность – ровно то ощущение, которое шло от самого пожилого мужчины. Люди часто не замечают, как они падки на собственное отражение в другом человеке. Но это всегда работает. – Вы и так слишком заняты. Столько дел. А мне нужно учиться самостоятельности, не вечно же полагаться на помощь братьев.
– Спасибо, сестра. – В голосе библиотекаря было и облегчение, и благодарность. – Пресветлый с тобой.
Со мной так со мной. Этот Пресветлый как минимум не трындит без остановки, как друг Паоло. Так что я предпочту его общество любому другому. Во всяком случае, пока не найду Инсолье.
Как только я «нетвердой» походкой покинула обитель знаний, медленно, по стеночке, то сразу постаралась использовать слух на максимум. Нити мне сейчас не помощники, тем более я все еще боялась, что их заметят. Если со мной сейчас никого нет – надо пользоваться. Котенька передала те обрывки образов, что смогли уместиться в маленькой звериной голове. Благодаря этому я знала две вещи: темницы расположены в глубине двора, за углом большого кирпичного здания самой библиотеки. И там сейчас что-то происходит: люди шумят, бегают и суетятся.
Что-то подсказывало мне, что все это неспроста и тонкая фиолетовая нить в моей душе не просто так трепещет все ощутимее. Будто бы тот, кто привязан на другом ее конце, вдруг стал ближе. А еще ему… больно.
Без нитей я была наполовину слепа, но эти ощущения… интуиция будто вопила: надо бежать туда. И в то же время как будто уговаривала этого не делать!
– Веди! – все-таки решилась я, выпуская котенка на камень, какими был вымощен весь двор.
Мы рисковали. Ужасно рисковали. Впрочем, даже если мы встретим кого-то на своем пути, я просто совру, что ловлю маленький пушистый комочек. Если у Имран раньше были кошки, вопреки всем местным предрассудкам, значит, она их сильно любила. Главное, чтобы не стали присматриваться к необычной природе зверька.
Котейка непонятным мне образом зацепилась за нашу с Инсолье нить и рванула вперед, но не как указатель пути – нить привела бы и без нее, – а, скорее, как сторожевой клубочек. Она ловко скользила у самой мостовой и тихим писком предупреждала о том, что навстречу кто-то идет.
Таким образом мне удалось избежать встречи с парой молодых адептов, проскакавших на всех парах. С какой-то причитающей женщиной, от которой пахло стиркой. И с драгоценным другом Паоло – он пронесся мимо как бешеный, а через полминуты, не успела я пройти еще пары десятков шагов, уже бежал обратно. И звенел на бегу каким-то оружием.