Алайцы на Айгоне
Шрифт:
– А чего это вы свой атмосферный бот поставили так далеко от базы? Попали почти на свалку! У нас ведь тут рядом зона утилизации биотехнологических отходов. Давай, что ли, по дороге заодно проверим ассенизаторов.
* * *
Полупрозрачная машина скользила над каменистыми распадками, на дне которых еще виднелись борозды, пробитые гусеницами алайских бронеходов. За десять минут глайдер проделал путь, на который им когда-то потребовалось двое суток. Мирри лихо закладывала виражи столбами ядовитого пара из промоин, оставшихся от упокоившихся здесь биомеханизмов. Кое-где на пике прыжков показывались и сами брошенные землянами агрегаты, доживающие последние дни в отдаленных долинах, подкармливаясь скудными лучами Гиги. Заметив во время очередного джампа какое-то движение, Клара дала сигнал на снижение.
Они попали к последнему акту трагедии. Несколько сгрудившихся в кучу дряхлых космолетов были атакованы целой стаей летающих пиявок. Некоторые биокорабли тщетно пытались подняться на изношенных антигравах; другие пробовали отбиваться бледными лучами выдохшихся лазеров, не причинявших хищникам никакого вреда. Желтые пиявки с остервенением раздирали конусы на части…
– Помогите же им! – Вин яростно затрясла Клару за плечо. – Они же живые!
Глайдер резко спикировал; пиявки бросились в рассыпную, некоторые из них на ходу судорожно заглатывали отхваченные от жертв куски.
– Где же пастух?! – Клара с недовольным видом вертела головой. – Отчислю! Отправлю на Землю китов пасти! Недоглядел и вот, пожалуйста, мои девочки налопались всякой падали! Но, вообще, интересно, списанная биотехника стала частью пищевой цепочки!
Шокированная Вин замолчала. Несколько минут в кабине царила тишина, нарушаемая лишь свистом воздуха о стекло. Мимо по-прежнему проносились скопления изъеденных ветром мертвых скал.
– Подумать только, – Клара дипломатично возобновила беседу, – через три-четыре десятилетия всё это исчезнет. Потекут здесь реки, разольются моря из растопленных подпочвенных льдов, на их берегах зашумят леса, запоют птицы…
Казалось, что землянка говорит это с какой-то горечью:
– До чего мы, люди, любим переделывать чужие миры на манер своего собственного. А ведь каждая планета уникальна и нигде во Вселенной, наверное, больше не найдешь таких вот жучков и полиморфов. Где гарантия, что мы всё здесь успеем изучить? И что от всего этого останется? Пара экспонатов в Кейптаунском музее с табличками: «исчезнувшая фауна Третьей планеты Сигмы Дракона»! Стоило вести сюда моих марсианских пиявок, раз скоро и здесь им не будет места.
– Ну, попробуйте переселить их на Какгу, – раздраженно ответила Вин.
– Как… Какга? – Клара с трудом повторила название. – Что это такое?
– Это планета, следующая за этой. Там, после вспышки, климат, наверное, станет, соответственно, как здесь сейчас.
– Да? Никогда не слышала. А ты-то откуда знаешь?
– Это же планеты нашей системы! Пирра, Гиганда, Айгон, Какга, Райгу, Траккер! – выпалила Вин и слишком поздно сообразила, что, пожалуй, сболтнула лишнее и попыталась увести разговор от опасной темы. – Ну, недавно мы открыли еще несколько дальних планет, но пока им еще официально не присвоены названия…
– Позволь! – повысила голос Клара, – позволь, разве Гиганда в этой системе? Но тогда, выходит, ей тоже угрожает метаморфоз звезды, как и Панте! Да, о Панте-то ты забыла в своем перечислении!
Клара посмотрела на нее с победным видом.
– Панта и есть Гиганда, – обреченно проговорила Вин. – Вернее, Панта – аборигенное название Запроливья, нашего северного материка.
– Но тогда, на Земле должны давно уже разбить все колокола или как там говорится? Вы понимаете, что значит организовать эвакуацию целого индустриального мира! Это не горсточку пантиан обустроить!
– Никто не будет…. никто не будет нас эвакуировать, – горло Вин перехватила судорога от какой-то детской обиды, ей еле-еле удавалось выдавливать из себя слова. – Я не должна была ничего говорить. Потому что всё держится в тайне, потому что… потому что Земля не хочет нам помочь.
– Вы говорите то, чего не может быть! – сурово отчеканила Клара. – Земля никогда и никого не оставляет без помощи!
– Это правда? – в глазах обернувшейся Мирри страх мешался с надеждой. – Она правда всё наврала про Гиганду?
– Девочка, это всё неправда. Включи автопилот, я сейчас найду тебе антидепрессант! – землянка суетливо копалась в аптечке.
– Погляди на небо, тогда поймешь, кто тебе врет! – прямо в хорошенькую мордашку стажерки ударил прорвавшийся, наконец, через сдавленное горло крик Вин. – Ты же должна была учить астрономию в школе! Неужели за всё время ты не поняла, что все созвездия здесь такие же, как на Гиганде, а, значит, ты в нашей системе, и здесь будет взрыв звезды! Гига взорвется!
– Я не знаю, не знаю, – Мирри сотрясали рыдания, – я же не астроном… Ты врешь! Ты всё врешь!
Когда они приземлились на Белой Скале, хамахарку (кайсанку?) уводили вызванные Кларой медики. На Вин старательно не обращали внимания. Она оставила куртку и маску в глайдере и бросилась по смертоносному холоду к входу на базу.
* * *
В опустевшем кафе за угловым столиком сидел Баг:
– Вот, приберег тебе ужин.
Хорошо, что еда здесь не остывает. Как говорят земляне: находится в устойчивом динамическом равновесии. Вин с аппетитом хрустела ломтиками чего-то с чем-то. Баг разлил по невесомым бокалам бледное вино.
С личной жизнью у Вин никогда не ладилось, попросту не было времени на отношения. Да и не хотелось их, если честно… Хотелось отдохнуть, приятно провести вечер, весело поболтать с симпатичным парнем, а не строить перспективы семейной жизни. И уж конечно на Гиганде она бы и не взглянула на увальня Бага с его носом-картофелиной. Нет, если влюбляться, то, конечно, в какого-нибудь молодого ироничного интеллектуала, вроде старшего планетолога Лигга. Вин не смогла сдержать досады, когда узнала, что вместо этого блестящего ученого в экипаж «Заггуты» включили малоразговорчивого бронемастера из полярной тундры.