Альбом
Шрифт:
— Здесь клавиша «С» западает, мэм, — Ник осторожно протянул левую руку к клавиатуре, показывая какую именно кнопку он имел ввиду, — её периодически надо отщелкивать… — бабушка машинально перевела взгляд на его пальцы, и тогда он мгновенно метнул правую ладонь к её голове и, что есть сил, дернул за седую шевелюру.
— Ах! — только и смогла воскликнуть она.
Белый парик довольно легко соскочил с головы, оставшись в пальцах Слотера. Под ним обнаружились густые рыжие волосы, плотно уложенные по поверхности черепа.
— Да что вы позволяете себе, хулиган! —
Ник смотрел на её лицо и не мог скрыть восхищения. Морщинистый лоб, дряблые обвислые щеки, бородавки на носу, сморщенные, потрескавшиеся губы, седые волоски на подбородке — всё это выглядело так натурально.
— Обалдеть! — только и нашёл, что сказать он. Сильвия отобрала у него парик и кинула в сумку. Ник только сейчас понял, что даже уши и шея были загримированы. — Обалдеть… — повторил он, совершенно ошеломлённый. Перевел взгляд на её кисти, грим был и там. Не удержавшись, Ник схватил ладонь Сильвии и потрогал подушечки пальцев. Так и есть! Там были ложно-папилярные нашлёпки. К чему же она так тщательно готовилась?
— Ну, ты даёшь! Надеюсь, этот маскарад не для меня?
— А тебе не приходит в голову, что он для кого-то, кто вот-вот придёт? — сварливо поинтересовалась она, но уже своим нормальным голосом.
— Да?… — ошарашено спросил он. Такое ему в голову не приходило… Но отключённый телефон мог значить именно это. А поведение Сильвии говорить: «Узнай меня, но не подавай вида, подыграй мне. Сейчас придёт зритель нашего спектакля». Ведь она и в обычной жизни его пилит. — Прости, если я…
— Да не переживай, я просто только вошла. За пару минут до тебя. И переодеться не успела, и телефон включить. Хотела одну идею проверить по компьютеру, — она вытащила телефон из сумки и включила.
— Но я бы тогда тебя видел. Я как раз подъезжал и смотрел на наш дом издалека.
— Я сзади вошла, через черный вход, у нас же есть ключ.
— По-прежнему ничего не понимаю. Может, ты объяснишь всё быстренько? Или я пойду в бар пообедаю?
— Объясню, объясню. Дай только минутку передохнуть и вернуться в исходное состояние, — она расслабленно откинулась на спинку стула и прикрыла глаза старческими веками в пигментных пятнах. — Ты-то что-нибудь полезное обнаружил?
— Почти ничего, — виновато вздохнул Ник. — Я узнал, кто не мог украсть этот альбом. И расширил круг своих знакомых ещё на полтора десятка человек. Или даже на два. Соседи и прохожие ничего не видели, и сами, кажется, не причастны. И никаких конкретных наводок на следы воров. Хотя я всё внимательно осмотрел. Может, теряю хватку? Ст`oит, конечно, проверить новых хозяев прежнего жилья Даймлера, или старых друзей его предков. Но без тебя я долго буду возиться, да и чую, бессмысленно это.
— А ты не хочешь, случайно, поработать на лейтенанта полиции Фрэнка Грегори?
— Дурацкий вопрос! Не хочу, конечно! Ни случайно, ни закономерно. Ни на лейтенанта полиции, ни на Фрэнка Грегори.
— А он, ведь, нам помогал.
— Ну, была пара действий, которые можно, с натяжкой, назвать помощью. А сколько раз он пытался нас засадить?! И не только меня, но и тебя, между прочим.
— В полиции работают и другие твои друзья. Эйдриан, например. Ты, кстати, знаешь, что она беременна?
— А я-то здесь причём?
— Ну, когда-то ты с ней гулял…
— Я с ней гулял, как ты выражаешься, несколько лет назад, ещё до нашего с тобой знакомства, а беременна она от силы месяца три.
— Старые чувства иногда вспыхивают с новой силой…
— Если уж на то пошло, там и твои друзья работают. Надин, например. Она, кстати, не беременна?
— Ну и пошляк вы, Слотер.
— Я не пошл, я предельно циничен.
— Когда-нибудь ты объяснишь мне разницу.
— Когда-нибудь ты повзрослеешь и поймёшь её сама.
— Когда-нибудь я побью тебя за такую манеру речи.
— Ну, это ещё когда-нибудь… — он хлопнул себя по лбу. — Ну, конечно! Ролли! Как же я не догадался, чьи это уши торчат из-за забора…
— Что Ролли?
— Это он предлагал работать на полицию?
— Ну, не предлагал… Так… деликатно интересовался, как мы к этому отнесёмся. Грегори просил его закинуть удочку. У них, видать, совсем туго с раскрываемостью.
— А как Грегори будет платить? Из собственного кармана, или из какого-нибудь резервного фонда полиции?
— Такие бывают?
— Иногда.
— Тогда, думаю второе.
— Жаль. А то, ободрали бы его догола.
— Ник!
— Шучу. Но почему Ролли звонил тебе?
— Ну не тебе же!
— Я имею в виду, это, ведь, он в тебя влюблён, а не ты в него.
— И что?
— На что он, собственно, надеялся?
— Это ты у него спрашивай. Так что бы ты ответил?
— Пока не закончим дело с альбомом — нет.
— Я тоже так думаю, но тебе, ведь, не хотелось им заниматься.
— Честно говоря, Даймлер перестал вызывать у меня отвращение. Просто, ему здорово не повезло в жизни, и это не могло не сказаться не поведении. Но это человек из числа тех, что и мухи не обидят. А фотографии эти были для него смыслом существования. Я хочу ему помочь.
— Считаешь, мы справимся?
— Не бэ!
— Чего?
— Так говорят мои новые друзья. Это значит «не бойся». Или «не беспокойся». Им лет по десять.
— Иногда, мне кажется, что и тебе не больше… А может, и нам обоим…
— И потом, растёт у меня какое-то смутное подозрение… За этой кражей кроется что-то серьёзное.
— Ох уж мне эти твои подозрения! — горестно вздохнула Сильвия. — Ладно, подожди минут пятнадцать, я тебе кое-что интересное расскажу.
— Я не могу столько ждать. Я кушать хочу.
— Тогда, пойдём со мной в туалет.
— В туалет?! С какой это стати? У тебя что, внезапно развилась унитазофобия? Или ты настолько одряхлела, что не можешь самостоятельно встать с горшка?
— Нет, но у одного торопыги настолько развилось нетерпение, что он не может подождать минут пятнадцать-двадцать, пока я сниму грим. А ведь у меня для него есть очень любопытные новости. Придётся сделать доклад на месте. Так сказать, без отрыва…