Алекс и Алекс 4
Шрифт:
— Как более старшая девочка, я бы предложила тебе оптимизировать твои аналитические потуги в этот момент. — Вежливо продолжает она.
— Как?
— Ответь на вопрос: ты считаешь мой первый пункт заслуживающим внимания? СТОЙ! — хань предупреждающе вытягивает свободную от чашки с кофе руку. — Не мне ответь! Себе! Если да, то давай разговаривать дальше. Если нет, то давай считать, что этого разговора не было.
— Умеешь ты озадачить. — Почти не изображая растерянности, констатирую через долгих две минуты.
Потраченные на усиленные размышления и внутренний диалог с Алексом.
— Я
— Вот как тут не заматериться… От такой настойчивости, заслуживающей лучшего применения!
— Я так понимаю, на первый пункт ты себе уже ответил? — удовлетворённо полуспрашивает-полуутверждает она. — Тогда давай вместе разберём, каких угроз, по логике, тебе следует опасаться. И какие инструменты, включая джокера-Моше с его авиацией, есть в твоём распоряжении. Чтоб наше с тобой видение ситуации совпадало полностью.
— Как у нас быстро и незаметно сменились роли. — Вздыхаю. — Заметила, что ты уже командуешь? За какие-то пять минут беседы ты уже доминируешь. В том плане, что начала руководить.
— Хочешь, давай переспим? — мгновенно и деловито уточняет курс она. — Это установит твою доминанту в отношениях. Отпадут вопросы, кто главнее; поскольку главнее всегда мужчина. Только Моше не говори? Пожалуйста…
— СТОП! Не надо таких жертв! Давай обсудим риски…
— Что тебя смущает? — продолжает изображать небуквальный бульдозер относительно хрупкая на вид азиатка. — Я же тоже вижу, что ты не до конца расслаблен. Заодно бы расслабился…
— Мне сложно быть до конца откровенным в этой ситуации. Я вижу, что ты не врёшь. Но я также вижу, что ты не всё решаешь сама — как истинная патриотка, ты очень склонна прислушиваться к голосу Родины. — Обозначаю улыбку углом рта. — А если я тебе раскрою свои опасения, встанет вопрос источников. Твоя родина некоторым из них совсем не друг. Возникает закономерный вопрос: а не повредит ли моим друзьям мой разговор с тобой? Учитывая, что ты мне и не друг, и не родственник.
— Я не до конца понимаю, но, кажется, догадываюсь, о чём ты. Давай построим беседу иначе. Угрозы перечислю я. Затем перечислю инструменты купирования, хотя это и будет долго. А затем ты, не вдаваясь в детали, скажешь: есть ли, с твоей точки зрения, дырки в твоей потенциальной обороне?
_________
Когда через два часа ей звонит Фельзенштейн, она коротко сбривает его, ссылаясь на дела. А мы продолжаем обсуждать варианты клановой поддержки Хаас, применительно к судебным тяжбам; это ровно третий пункт из девяти намеченных.
Глава 22
Федеральное двухэтажное огороженное здание без вывески либо иных идентификационных знаков.
— Здравствуйте. Мне нужны вот такие предписания в соответствующих сетях и, видимо, комплект документов к ним. — Вошедший явно имел определённые полномочия, поскольку умное здание пустило его исключительно по одной биометрии.
Такие вот командировочные из столицы (и не только) были одним из основных направлений работы учреждения, в закрытых федеральных реестрах числившегося как специальная типография.
Раньше,
Это была видимая многим часть айсберга, хотя и не вся. Помимо банкнот, тут могли изготовить абсолютно любые документы, вне зависимости от их уровня сложности и степеней их защищённости. Как правило, это требовалось для не всегда гласного исполнения целого ряда деликатных федеральных функций. Мало ли, какая надобность возникнет: не ждать же курьеров, и не ехать же в Столицу, особенно если это что-то неафишируемое.
Сейчас старые функции типографии сохранились в очень урезанном виде. Также, сократился до минимума персонал: ровно один круглосуточно дежурящий сотрудник, куча аппаратуры, плюс автоматизированные системы охраны и наблюдения по огороженному периметру.
А вот новых задач внутри здания прибавилось: если раньше рулила бумага, то сейчас в обеспечении федералов на местах работают преимущественно электронный документооборот плюс доступы к базам.
Вообще-то, много где в колониях, в силу тамошней отсталости, бумага своего значения почти не утратила. Но здесь, чтоб подкрепить конкретные точки зрения различных людей из столицы, нужно ещё иметь и доступы онлайн. Очень много доступов, в разных направлениях: редактирование баз и протоколов — часть поддержки документами сегодня. Иначе первая же муниципальная проверка вскроет то, о чём она и знать не должна.
Назарис любил свою работу. Ему очень нравились мерное жужжание машин, постоянные влажность и температура в помещении в течение всего года, отсутствие людей.
Стараясь соответствовать должности, он регулярно работал над собственной квалификацией. На определённом этапе это привело его если не к дружбе, то, как минимум, к определённому взаимопониманию с рядом местных кланов. Это соответствовало как его личным интересам, так и пониманию компромисса между федеральными и муниципальными интересами.
Наскоро пробежавшись по запрашиваемым документам, Назарис даже взгляд на вошедшего поднимать не стал: обычное дело. Мужик явно наскоро латал дыры в каком-то федеральном проекте, для чего требовал оформления разовых полномочий для чего-то деликатного.
Разумеется, обратившийся к Назарису оперативник (ну а кто ещё?) никаких подробностей не сообщил. Но сам Назарис был старше него чуть не вдвое и повидал всякого, в том числе и на этапе формирования шатких компромиссов между центром и провинцией. Сейчас кое-кто из федералов явно нарушал небольшую стопку законов.
Назарис не был ни наивным, ни молодым, ни идеалистом. Он чудесно понимал: закон, особенно федеральный, это не Библия. Это всего лишь правила дорожного движения, обозначающие общую тенденцию. Эти правила движения стоит соблюдать ровно затем, чтоб снизить собственные риски.
Если же ты везёшь умирающего в больницу, то на эти правила внимания вообще не обращаешь: они как раз и нужны для того, чтоб зажечь красный свет перед другими, уступающими дорогу тебе. А ты просто едешь, куда тебе надо.