Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Черкасов Петр Петрович

Вторым уполномоченным на Парижский конгресс Александр II утвердил барона Филиппа Ивановича Бруннова (1797–1875), выученика графа Нессельроде. Молодым дипломатом он принимал участие в Лайбахском (1821 г.) и Веронском (1822 г.) конгрессах Священного союза, был секретарем российской делегации на переговорах с Портой, завершившихся в 1829 г. подписанием Адрианопольского мирного договора, затем служил старшим советником МИД, а в 1840 г. получил назначение посланником в Лондон. На этом посту Бруннов участвовал в подготовке Лондонской конвенции о Египте 1840 г. и о Черноморских проливах в 1841 г., а также принимал деятельное участие в работе Лондонской конференции 1843 г. по делам Греции. В плане двусторонних отношений он подготовил и от имени России подписал в 1849 г. торговый договор с Англией. В период обострения Восточного кризиса, предшествовавшего Крымской войне, Бруннов фактически дезориентировал Николая I, внушая государю убеждение в ненадежности союза Англии и Франции. В его оправдание можно заметить, что он не был исключением. В таком же направлении действовал и его коллега в Париже Н.Д. Киселев. Тем не менее, после разрыва дипломатических отношений между Англией и Россией в феврале 1854 г., повлекших за собой объявление войны, Филипп

Иванович продолжил успешную карьеру, заняв пост посланника при Германском союзе. Нессельроде вспомнил о своем протеже, когда встал вопрос о втором уполномоченном России на Парижском мирном конгрессе. Барон Бруннов был искушен во всех тонкостях дипломатической игры и слыл незаменимым составителем нот, депеш и отчетов. Помимо прочего, он имел устойчивую репутацию остроумного и интересного собеседника, что было немаловажно, особенно на сложных многосторонних переговорах.

В выборе уполномоченных на Парижский конгресс император Александр II и государственный канцлер граф Нессельроде, по всей видимости, учитывали и немаловажный для обеспечения успеха их миссии факт личного (для Бруннова) и заочного (для Орлова) знакомства с Наполеоном III. Это знакомство произошло еще в 1847 г., когда барон Филипп Иванович был посланником в Англии, а будущий император укрывался там от французского правосудия. Как уже говорилось, в 1846 г. Луи-Наполеон Бонапарт сумел бежать из тюрьмы, где отбывал пожизненный срок за попытку государственного переворота. Он надеялся тогда получить политическую и финансовую поддержку от Николая I в реализации своих планов во Франции. Луи-Наполеон пытался через Бруннова, с которым неоднократно встречался, установить канал связи с ближайшим сподвижником царя, графом А.Ф. Орловым, с которым некоторое время состоял в конфиденциальной переписке [53] .

53

См. об этом: Неизвестная переписка Луи Наполеона Бонапарта с графом А.Ф. Орловым, начальником Третьего отделения (1847–1848 гг.). Из фондов ГА РФ (публикация, перевод с франц. и предисловие П.П. Черкасова) // Россия и Франция XVIII–XX века. Вып. 9. М., 2009. С. 166–189.

Его попытки найти понимание в Петербурге не увенчались успехом. Император Николай Павлович отказался иметь дело с государственным преступником, каковым в то время считался сбежавший из тюрьмы Бонапарт.

Кто знал, что спустя всего лишь четыре года Луи-Наполеон сделается императором французов? И кто мог предвидеть, что в 1856 г. от его благорасположения во многом будет зависеть сохранение достоинства побежденной в Крымской войне России?

11 февраля (30 января ст. ст.) 1856 г. граф Орлов получил от канцлера инструктивные указания относительно целей, которых русские уполномоченные должны добиваться на мирном конгрессе [54] . Важнейшей из этих целей объявлялось достижение мира на условиях пяти пунктов, сформулированных Венской конференцией послов, на которые согласился император Александр. Ни о чем другом, и тем более об исправлении политической карты Европы, не может быть и речи. Инструкция предписывала русским уполномоченным исходить из «различия интересов и страстей наших врагов».

54

Речь идет о трех документах, датированных 11 февраля: общей инструкции и «доверительных записках» на имя А.Ф. Орлова. См.: Красный архив. 1936. № 2 (75). С. 13–18.

В дополнительной инструкции от 29 (17) февраля Нессельроде уточнил: «…не будучи в состоянии разделить наших врагов, мы должны войти в особое соглашение с теми из них, от решения которых будет зависеть восстановление мира» [55] .

Главным «врагом» России в Петербурге продолжали считать Англию, договориться с которой на приемлемых для России условиях было бы крайне сложно [56] . Однако такая возможность в принципе не исключалась. Можно было бы даже пойти на определенные уступки британским интересам ради одного – изолировать Австрию, вероломное поведение которой привело к образованию общеевропейской коалиции против России. Австрия в любом случае должна быть наказана. Таково было убеждение Александра II, с которым вынужден был согласиться и канцлер Нессельроде. «Образ действий, которого придерживается с самого начала настоящего кризиса австрийский кабинет, вызвал в России крайнее раздражение, – констатировал Нессельроде в «доверительной» записке от 11 февраля, адресованной графу Орлову. – Не так-то легко простить измену неблагодарного друга. Не в интересах Австрии, чтобы это чувство усиливалось, чтобы враждебные настроения длились. Она может поплатиться за это при тех неожиданностях, которые всегда возможны в настоящем еще не устоявшемся положении Европы» [57] .

55

Там же. С. 27.

56

«Англия есть и будет нашим действительным и неумолимым врагом». Из инструкции от 11 февраля 1856 г. // Красный архив. 1936. № 2 (75). С. 14.

57

Из доверительной записки Нессельроде от 11 февраля, адресованной Орлову // Там же. С. 18.

Наиболее перспективными представлялись поиски взаимопонимания с Францией, несмотря на связывающие ее с Англией тесные союзнические отношения. Недвусмысленные демарши Наполеона III в отношении России, последовавшие за смертью Николая I, давали определенные надежды на успех подобных поисков. Интересы Наполеона в войне, как полагали в Петербурге, полностью удовлетворены. «Получив от союза с Англией все выгоды, какие только он мог извлечь, – гласила основная инструкция, данная Орлову, – властитель Франции не может следовать за ней в ее воинственных замыслах, где его ждет лишь неизвестность.

А это не может входить в цели столь холодного и расчетливого человека, как Луи-Наполеон. Он не захочет, конечно, окончить теперешнюю войну, порвав свой союз с Англией. Тем более он не захочет враждовать с ней. Но, с другой стороны, естественно, что он будет стараться избавиться от той зависимости, в которой он до некоторой степени находится по отношению к ней. <…>

Недостаточная заинтересованность Франции в содействии целям Англии, преследуемым ею в Азии, а также открывающаяся для французского императора перспектива – стать благодаря союзам твердой ногой на континенте, – подчеркивалось в инструкции, – окажутся в руках наших уполномоченных в ходе конференции средством вызвать в политике Франции поворот, необходимый для того, чтобы Англия отказалась от своих воинственных замыслов» [58] .

Таковы были общие цели русской дипломатии в отношении Франции на открывшемся 25 февраля 1856 г. в Париже мирном конгрессе [59] .

58

Там же. С. 14–15.

59

Освещение работы Парижского мирного конгресса и оценка его результатов выходят за рамки данного исследования, посвященного закулисному взаимодействию русской и французской дипломатий на конгрессе. О Парижском конгрессе и мире см.: ЖоминиА. Указ соч. С. 606–619; К истории Парижского мира 1856 г. // Красный архив. 1936, № 2 (75); Мартенс Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. Т. XV. Трактаты с Франциею. 1822–1906. СПб., 1909. С. 281–294, 307–328; Маринин О.В. Дипломатическая деятельность России на завершающем этапе Крымской войны. Парижский мирный конгресс 1856 года. Дис… канд. ист. наук. М., 1987; Тарле Е.В. Крымская война // Соч. в 12 т. М., 1959. Т. 8. Глава XXII; Charles-Roux F. Alexandre II, Gortchakoff et Napol'eon II. 2-eme ed. P., 1913. P. 81–108; Le Congres de Paris (1856). Un evenement fondateur / Ameil G., Nathan I., Soutou G.-H. (dir.). P., 2009; Echard W. Napol'eon III and the Concert of Europe. Louisiana State University Press, 1983; Gourdon E. Histoire du Congres de Paris. P., 1857; Gouttman A. Op. cit.; Monicault G. La question d’Orient. Le Traite de Paris et ses suites (1856–1871). P., 1898; Sedouy J.-A. de. Le Concert europeen. Aux origines de l’Europe 1814–1914. P., 2009. Chapitre XII.

Следует отметить, что выбор места проведения конгресса во многом зависел от России, как от побежденной стороны. Поддержав Наполеона в его настойчивом желании провести конгресс в столице Франции, Александр II поступил предусмотрительно, обеспечив, как вскоре выяснится, наиболее благоприятные для русских уполномоченных условия работы. Полную поддержку со стороны России получило и недвусмысленно выраженное пожелание императора французов видеть в роли председателя конгресса Александра Валевского, министра иностранных дел Франции.

Данный выбор окажется столь же удачным для русской дипломатии, сколь и досадным для английской и австрийской сторон, не без оснований считавших Валевского. пристрастным арбитром.

«Русский пособник» граф Валевский

Александр Флориан Жозеф, граф Колонна Валевский родился в 1810 г. в имении своей матери в герцогстве Варшавском [60] . Он был побочным сыном императора Наполеона I и польской графини Марии Валевской [61] , т. е. приходился двоюродным братом Наполеону III. В 1812 г. Валевский получил титул графа Империи с правами наследования по прямой линии. В январе 1814 г. вместе с матерью он побывал у отца на о-ве Эльба, а впоследствии проживал с ней в Женеве. В декабре 1817 г. графиня Валевская умерла, и семилетний Александр перешел на воспитание к своему дяде по материнской линии, который в 1824 г. увозит его в русскую Польшу (Царство Польское).

60

О нем см.: Bernardy F. de. Walewski, le fils polonais de Napol'eon, P., 1976. В Архиве МИД Франции имеется его служебное досье: ААЕ. Personnel. 1-re serie. № 4158.

61

Мария Валевская была на пятьдесят лет моложе супруга, с которым давно поддерживала лишь формальные отношения. Тем не менее, 74-летний граф Валевский великодушно признал своего «сына».

Сын Наполеона обращает на себя внимание великого князя Константина Павловича, который предлагает юноше вступить в русскую армию. Воспитанный в духе польского патриотизма, Валевский отклоняет это предложение. Он не скрывает своей приверженности идее независимости Польши, и вскоре становится объектом пристального внимания со стороны русской тайной полиции. Тем не менее, ему удается нелегально выехать из Польши и перебраться в Англию, а оттуда – в Париж, где он устанавливает контакты с польской эмиграцией. Российское посольство во Франции получает указание добиваться выдачи Валевского, но, несмотря на доверительные отношения с Петербургом, кабинет Карла X отказывает в этой просьбе, хотя сын Наполеона и в Париже демонстрирует оппозиционные настроения, сблизившись с противниками режима Реставрации – либералами.

С победой Июльской революции 1830 г. Валевский по поручению министра иностранных дел генерала О. Себастиани направляется с секретной миссией в восставшую Польшу, где вступает в ряды повстанцев и принимает участие в сражении при Грохове. За проявленную доблесть он получает орден Virtuti militari. Затем национальное правительство Польши направляет графа Валевского в Лондон, чтобы заручиться поддержкой Англии против России. Здесь он встречает очаровательную мисс Каролину, дочь лорда Джона Монтегю, и женится на ней.