Александрийская гемма
Шрифт:
Готовый было вновь разгореться спор приостановило торжественное восшествие Дины Мироновны. Пылая от кухонного жара и гордости, она внесла круглое блюдо, на котором дымилась туго набитая и обложенная печеными яблоками утка.
— Боюсь, что немного сыровата! — пожаловалась хозяйка. — Наверное, надо было еще потомить.
— Сейчас посмотрим, — Диана Сергеевна повелительно выпростала из-под кружев жилистые руки. — Давайте сюда!
— Поразительно! — ахнула заранее потрясенная Альбина.
Второпях очистили место
— Чего это она? — он вопрошающе тронул свою даму за локоток, следя за пассами Дианы Сергеевны. — Игра, что ли, такая?
— Да помолчите же! — одернула его какая-то бойкая продавщица. — Не мешайте людям.
— Готово? — впервые за весь вечер раскрыл рот композитор, чем навлек на себя мимолетное внимание. — В самый раз?
— В самый, — подтвердила Диана Сергеевна, роняя руки. — Вы удивительно вовремя, милочка. — Она устало улыбнулась хозяйке. — Еще чуть-чуть, и мясо бы стало подсыхать.
— Я очень рада! — Дина Мироновна послала приятельнице воздушный поцелуй. — Какая вы все-таки душка!
— И что? — к Бариновичу наконец вернулся дар речи. — Она действительно видит, чувствует? — потянувшись к Наташе, он грузно навис над столом. — У жареных уток, значит, тоже есть биополе?
Наташа лишь красноречиво взыграла очами, отодвинув на всякий случай до краев налитый бокал.
— Утку должен разрезать Архип Михайлович, — попросила Дина Мироновна, торжественно вручая Глазыреву выгнутые серпом зазубренные ножницы. — В наказание за вашу противную диету. Может, сделаете сегодня исключение?
— И не уговаривайте! — Он ловко прижал утиное крылышко специальной вилкой. — Ни-ни! А разрезать могу. Отчего не подсобить? — И с хрустом вгрызся в костяк.
— Ишь ты! — бесхитростно восхитился художник. — В самой поре!
Крыть было нечем. Запеклось действительно образцово к вящей гордости Дины Мироновны за свой кулинарный опыт и феноменальный, поистине рентгеновский дар подруги.
— Теперь отдохните, милая, — покровительственно кивнула ей Диана Сергеевна, — ведь весь вечер на нервах! Разве так можно?
— Хочется, чтоб хорошо было, — виновато пояснила хозяйка дома. — Вот и хлопочешь.
— Хлопоты хлопотам рознь. Нельзя же так, право. — Диана Сергеевна осуждающе покачала головой. — Привычку себе взяли вскакивать каждую минуту! Удалось
— Удалось, и на славу! — подтвердил Глазырев, виртуозно разделывая истекающую соком птицу. — Говорите, кому чего? — Оделив каждого облюбованным куском, он взял себе на тарелку лишь одно, притом самое дальнее, яблочко, менее остальных забрызганное жиром.
— Да вы хоть поешьте как следует! — продолжала наказывать Дине Мироновне ясновидящая Диана. — А я вам пока сосудики помассирую.
Столь сложную и недоступную современному уровню медицины операцию она провела в завидном темпе, не выпуская при этом утиную ножку. И даже не смотрела на разомлевшую от довольства пациентку, справедливо полагая, что излученный флюид сам доберется куда надо.
— Уже ощущаете? — спросила, обглодав косточку и вытирая губы бумажной салфеткой.
— Какое блаженство! — разнеженно прошептала Дина Мироновна, откидываясь на спинку стула. — Прямо как на свет народилась!
— Потрясающе, — деликатно жуя, оценил композитор.
— Нет, господа рационалисты! — Туганов торжествующе постучал по столу костяшками заметно усохших пальцев. — Мир далеко не столь прост, как вы тщитесь представить!
— Вижу, — не стал спорить Баринович, украдкой посмотрев на часы.
— Кстати, Дина Мироновна. — Разделавшись с противником, неустанный воитель Туганов почувствовал себя властелином положения. — Вы, кажется, говорили, будто какой-то ваш знакомый успешно занимается практической алхимией? Что за таинственная история!
Все взгляды, словно по команде, нацелились на Наталью Андриановну. Она вспыхнула, ощутив себя вознесенной на гигантских качелях, когда все внутри обмирает и отжимается книзу.
— В самом деле. — Дина Мироновна мимолетно коснулась пальцами лба. — Я просто не поняла, о чем идет речь… Талочка, деточка! — залебезила она.
— Как ты понимаешь, все мы ужасно обеспокоены этим кошмарным происшествием. Ты ничего не знаешь? Хоть что-нибудь прояснилось?
— Насколько я понимаю, присутствующих глубоко волнует судьба Георгия Мартыновича Солитова? — Разгадав истинную причину очередного прилива родственных чувств тети Дины, Наташа полностью уяснила сложившуюся ситуацию. — Не хочу никого разочаровывать, но, судя по всему, он стал жертвой бандитского ограбления.
— И только-то? — пренебрежительно протянул Туганов. — А нагородили…
— Я бы посоветовала не слишком доверяться слухам, — отчужденно бросила Наталья Андриановна. — Особенно такого рода…
— Какой ужас! — Баринович был глубоко потрясен. — Я же ровным счетом ничего не знал! Бедный Георгий Мартынович… Как он себя чувствует?
— Удивительно все же, — неодобрительно поджала губы Дина Мироновна, — разве вы не знаете, что он бесследно исчез?
Баринович лишь угнетенно пожал плечами.