Алерния. Война
Шрифт:
По этой же причине решили взять себе только одного из захваченных рабов, остальных в Нола-Тор должен был забрать Оникар.
Те трофеи, которые не поместились на вьючных лошадей и лам, сожгли вместе со всеми бандитскими постройками перед уходом.
– Когда вас обратно ждать, госпожа? – спросил егерь Вику, бросив взгляд на унылых и напуганных трофейных рабов, готовых отправиться с ним в Датор. – И не сомневайся, я про тебя никому в Торе не расскажу.
– Жди меня, и я вернусь. – Вика вскочила на коня – около пяти лиг, по уверениям Дубка, можно было передвигаться
Попаданка проявила такт и дала время Оникару отойти чуть в сторону и попрощаться с Миокой.
Участок пути, где им вновь пришлось спешиться, оказался коротким, так что к вечеру отряд Ордена преодолел в общей сложности почти пятнадцать лиг.
– Что ты там говорил насчёт неприветливости барона Лора? – спросила Вика у браконьера. – Стоит нам ждать от него неприятностей?
– Так то и говорил, госпожа, – усмехнулся тот, спрыгивая с коня. – Одних только гадостей от него и стоит ждать. Меня он, попадись я раньше ему в руки, повесил бы вниз головой – любит он с охотниками так поступать…
– С браконьерами, – поправила Дубка Вика.
На ночёвку отряд остановился возле широкого ручья в восхитительно живописном месте.
Попаданка вообще уже не первый день всё никак не могла надышаться свежайшим горным воздухом и налюбоваться окружающими видами.
Нет, решено, на старости Вика лучше поселится в горах, а не у моря. Изведёт здесь всех разбойников под корень и заживёт на фоне Белухи – горы, круглогодично покрытой снегом и хорошо видной с половины территории Фридланда. Заживёт вместе с Дебором.
Он будет ходить на охоту, а она – сидеть вон хоть на той ровной площадке в позе лотоса и медитировать, принимая идущие из космоса лучи. Может, даже станет Хозяйкой Медной горы.
– Э-э, ну да, – согласился Дубок. – С браконьерами. А таких честных путешественников, как мы, он норовит обобрать за переход по мосту через Лору. Этот мост его предку, говорят, ещё император пожаловал, когда тут была империя. Другого дохода у барона, считай, и нет, госпожа. Деревушка сервов у него одна, и та совсем крошечная и очень бедная. Был я там два года назад.
Попаданка немного удивилась существованию такого своеобразного феодального владения, но Флемм, с которым она поделилась своим недоумением, лишь пожал плечами.
– А что ты удивляешься, Вика. – Бывший декан присел рядом с попаданкой и заглянул в карту. – Во Фридланде таких баронов много. Все долины и тучные пастбища здесь принадлежат герцогам и графам, а дворянам попроще приходится довольствоваться совсем малым. Ты вообще в курсе, как появились нынешние владетели?
– Догадываюсь, но с удовольствием послушаю тебя.
Флемм подождал, когда к ним присоединятся остальные спутники – иметь вокруг себя больше слушателей бывшему декану всегда нравилось, особенно когда среди них была и Эрна, магистр магии, – и продолжил.
– Предки всех нынешних благородных когда-то были обычными воинами. Такими, как ты, Клойк, – улыбнулся он наёмнику, давно обратив внимание, что все Викины бойцы на таких вот привалах полюбили слушать его короткие и длинные лекции. – Просто в те далёкие времена очень давно денег в обороте почти не было. Товары и продукты просто обменивались. А что нужно любому воину? Чтобы его служба оплачивалась. Вот и давали будущие короли своим воинам, будущим владетелям, на кормление доходы с земель. Но в этих местах плодородной земли не так много, как, скажем, у нас в Даторе. Вот и получали будущие бароны в наследственное владение доходы с мостов, рудников, озёр, где добывается рыба, или участков леса под бортничество.
– Мёд я люблю, – прокомментировала Вика.
Не столько от её слов, сколько от общего хорошего настроения все засмеялись, даже слуги. Вика поймала на себе взгляд Тарика, и не будь она уверена, что юноша хорошо понимает пропасть в социальном положении, пролегающую между ними, решила бы, что он в неё влюбился – столь сильное обожание выражал этот взгляд.
Да и чего людям не веселиться? За один только сегодняшний день, каждый в их компании – кроме, разумеется, слуг – заработал больше, чем за пять лет: Вика обманывать своих людей при дележе не собиралась, и суммы, которые причитались каждому из них, все знали. И попаданка обоснованно подозревала, что никто из этих людей не хочет и не пожелает от неё уйти как в ближайшем, так и в отдалённом будущем.
– Дубок, – поинтересовался Флемм у браконьера, – нам ведь через мост-то не надо идти. Нам нужно в сторону Адая, а не Фрида.
Их отряд должен был выйти почти строго перпендикулярно к тракту, делающему большой крюк вокруг Белухи и соединяющему столицы герцогства и королевства, а затем пойти на восток.
– Дык я об этом-то и хотел сказать, уважаемый, – хмыкнул браконьер. – Лорский владетель всё одно себе плату потребует. Правда, разрешит остановиться на постоялом дворе, что выстроен рядом с мостом. Очень большой двор. Там всегда много народа.
К замку барона Лора (и к мосту через широкую для здешних мест горную реку и трактиру при них) отряд вышел на следующий день ещё до полудня.
– А Дубок-то наш прав оказался, – сказала Вика Эрне. – Смотри, сколько людей. И наёмников среди них необычайно много. Впрочем, мы здесь останавливаться с ночёвкой не будем, а места в едальном зале, думаю, найдутся.
Глава 8
Дрова ярко горели, нагоняя немного тепла в огромную холодную спальню герцогини Адайской.
– Госпожа. – Служанка Фесия тихо подошла к своей хозяйке, сидевшей в кресле возле камина, закутавшись в плед до самого подбородка. – Герцог, наш господин, прислал гонца, что сегодня он в Адай не вернётся. Будет завтра к полудню.
Жагета ничего не ответила и даже не пошевелилась. Услышанное не было для неё ни неожиданным, ни неприятным. Муж в последнее время сильно занят подготовкой к скорому выступлению в военный поход, и ему сейчас не до уродливой жены и не до попыток зачать наследника. Целыми днями он пропадает в лагере, куда сейчас стекаются наёмники со всех окружающих земель.