Алешка и Аленка в Стране Вечного Дождя (история первая)
Шрифт:
– Помнишь, как папа чистил старый колодец, - сказал он, наконец.
– Папа обвязался веревкой, а дядя Витя и дядя Паша держали его, пока он спускался. Мне тоже нужно обвязаться веревкой, а ты будешь меня держать!
– Да где же тут веревка?!
– Надо найти! – сказал мальчик.
И дети принялись обходить место рядом с колодцем, в поисках того, что могло бы послужить веревкой. Ничего подходящего не находилось, покуда Алешка не наткнулся на странное растение – вроде винограда, но струящееся своими лозами прямо по земле. Мальчик подергал лозы – те были крепкими.
–
Дети принялись готовить лозы для веревки. Вырвать лозу из земли было бы им не под силу, если бы земля не была мокрой от дождя – они натрудились, но в конце концов смогли выдернуть с корнем нужное количество лоз. Сплетенная веревка (скорее толстый, неудобный канат), была не очень длинной, но дети решили, что попробовать можно и на таком, а если Алешке удастся двигаться против течения, то веревку можно будет продлить, сплетая ее с другими лозами.
– Ну, не дрожи, мелюзга, - сказал Алешка сестре со всей ласковостью, на которую был способен. – Не тебе же лезть в воду!
– Не называй меня мелюзга, - попросила Аленка тихо и обняла брата. – Я боюсь! Вдруг тебя унесет вода, и я останусь здесь совсем одна?!
– Не унесет, - сказал Алешка и принялся обвязываться канатом из сплетенных лоз. – Ты же меня будешь держать! Да и потом – можно хвататься за камни, которые торчат из стен!
– Ага, - подхватила Аленка мрачно. – Лучше хватайся за сосульки, которые растут из потолка!
– Шутишь? Уважаю! – сказал Алешка.
Этими взрослыми словами папа частенько хвалил маму, когда она шутила в трудные минуты…
Алешка как мог крепко обвязался неудобным канатом, Аленка взяла конец каната в руки, и мальчик прыгнул в яму.
Плюх! Алешка с головой ушел под воду, но тут же вынырнул. От холода у него перехватило дыхание. Но это было не самым худшим – как только мальчик оказался в воде, его тут же начало уносить в сторону! Он пытался хвататься о выступы в стене тоннеля, и однажды даже задержался на таком выступе, но течение было сольное, и вскоре Алешка уже беспомощно барахтался в воде!
– Аленка! Ален! Тащи! – задыхаясь от напряжения, закричал он.
Сестра услышала его, дернула за веревку раз, другой, но сил вытянуть брата у нее не хватало.
– Алешка, держись, держись! – закричала она, и поняла, что кричала зря – на крик ушел остаток сил.
Больше девочка не тянула, а лишь упиралась в землю, стараясь, чтобы Алешка хотя бы оставался на месте. Внезапно что-то случилось – веревка как будто стала легче, девочка дернула, и брат не вылез, а прямо таки вылетел наружу!
Алешка упал на землю. Он был весь мокрый и тяжело дышал. Аленка повалилась рядом. Она так же была вся взмокшей – и от недавнего купания в подземной реке, и от собственного пота, и от непрекращающегося дождя.
– Там волны, понимаешь? – сказал Алешка через пару минут – когда отдышался. – То течение ровное, хотя и сильное, то – бац! – идет волна и тебя прямо таки выбрасывает наружу! Откуда там волны? Не пойму.
– И я не пойму, - сказала Аленка.
– Я больше никогда не буду называть тебя мелюзгой, - сказал Алешка. – Мелюзга ни за что не смогла бы меня оттуда вытащить! Даже при помощи волны!
– Ага! – очень гордая собой, согласилась девочка.
Довольно долго дети просто молча лежали на мокрой траве, подставляя лица под крупные капли теплого дождя.
– Попробуем еще раз? – неуверенно предложил Алешка.
– Нет! – испугалась Аленка. – Я тебя теперь точно не удержу!
– Да уж!
– быстро согласился Алешка, которому страшно не хотелось лезть в подземную реку еще раз. – Лучше пойдем, а, Ален? Нужно поискать дорогу домой в другом месте. Там, - он указал вдаль, - дома, а значит, люди. Спросим у них.
И они двинулись к домам.
3.
Шли они медленно – они ведь были еще маленькими, к тому же перепугались, страшно устали и проголодались. Да и дождь не прекращался ни на минуту – от этого как-то не хотелось двигаться быстро.
– Алешка, смотри!
– сказала Аленка, когда до домов оставалось не больше четверти пути. – Штаны на дереве!
Алешка повернулся туда, куда показывала сестра, и остолбенел – перед ними росло диковинное дерево.
Оно было большим, ветвистым, с резными, как у дуба, листьями, но вместо плодов на нем висела одежда: большие и маленькие штаны, шорты, свитера, носки, пышные юбки с оборками и совсем маленькие, простенькие юбочки… Некоторые из «плодов» были такими же, какими бы были в магазине (только без бирок и мокрыми), а некоторые – как будто недоделанными. Например, висящие почти у самой земли джинсы на поясе и до колен выглядели совершенно нормально, а дальше ткань становилась все тоньше и прозрачнее, как будто исчезая.
– Смотри, Алешка! Юбочка, - Аленка указала на синюю юбочку для маленькой, как она сама, девочки, которая висела в нескольких метрах от земли. – Я всегда такую хотела! Достань ее мне, а?!
Алешка к одежде всегда проявлял полное равнодушие, а потому сейчас ему не трудно было быть правильным и твердым.
– Ален, я думаю, что все это трогать нельзя! – сказал он назидательно.
– Почему? – удивилась девочка.
– Это чужое. А брать чужое – воровство. Так папа говорил!
– Говорил, - Аленка, печально вздохнула. Ей, не смотря ни на что, очень-очень хотелось эту юбочку. – А, может быть, все это и не чужое? – сказала она умоляюще.
– А чье?
– Ну… - Аленка задумалась.
– Ничье! – предположила она.
– Ален, - учительским тоном казал старший брат. – Папа говорил, что все НЕ НАШЕ – уже чужое! А ведь это - не наше! Точно не наше!
– Ты потому такой умный, что тебе самому ничего здесь не хочется! – девочка приготовилась заплакать, но тут сзади послышался удивленный голос.
– Дети! Не может быть! Дети!
Дети обернулись.
Аленка сразу же забыла о том, что собиралась плакать.
Напротив них стоял мокрый, не бритый мужчина с глубокими морщинами на лице. Почему-то и Алешке и Аленке сразу стало понятно, что этот человек очень несчастен, хотя сейчас в его лице светилась огромная надежда, в которую, казалось, он сам боится поверить.