Альфа из ниоткуда
Шрифт:
Ни за что не отпущу. Никогда. Не дам ему уйти. Кем бы он ни был, я его не отпущу.
Оборотень усмехался. Мне даже показалось. Что он читает мои мысли. И его усмешка – реакция на мою наивность. Мол, не отпустит она. А как же! До этого десятки. А может, и сотни других женщин тоже не хотели отпускать…
Он взял меня за руку.
Какие другие женщины? Они, конечно, у него были, но сейчас в его жизни существовала лишь я.
Оборотень прижал меня к себе, и я ощутила себя…
Даже не знаю как. Нужной? Страстной? Защищенной?
Любимой?
Все вместе?
Ощущения смешивались в гремучий коктейль, бродили по телу, собирались внизу живота, создавая непреодолимое желание.
Алекс взял со стола бокал, налил вино, выпил. Совсем как тогда, в клубе. Даже его взгляд на миг стал как тогда – сосредоточенный, жесткий, даже агрессивный. На миг показалось, что он все вспомнил.
А может, так оно и было?
Не важно. Плевать. Важно лишь то, что он снова шагнул ко мне, обнял, затем резко прижал к себе и поцеловал.
Глава 8
Алекс словно бы ожил после длительной спячки. Он вжал меня в стену, принялся целовать с таким рвением, с каким может только неделю блуждавший по пустыне человек дорваться до ручья. Содрал с меня одежду, бросил её на пол. Кажется, даже порвал что-то. Но мне было плевать.
Каждое прикосновение оборотня будто открывало путь в новую вселенную. Само время замирало. По телу путешествовал жар. Как же горячо! Будто вот-вот вспыхну.
Его рука массировала мои ягодицы, губы не находили себе места, оказываясь то на лице, то на шее, то на груди. Возбужденный член был готов продырявить его штаны, но у него не хватало рук, чтобы выпустить его на волю. Одна из них преодолела препятствие в виде пряжки пояса моих брюк, оказалась в трусах. Те были мокрыми, будто их только что вынули из воды. Оборотень стянул их вниз, и тут же забрался в меня двумя пальцами.
Я громко крикнула от нахлынувшей эйфории. Больше не могла себя контролировать. Тело зажило собственной жизнью и хотело только одного…
Алекс знал что делать, будто мы занимались сексом ежедневно последние лет-так десять и он успел изучить меня от и до.. Его палец мгновенно нашел нужную точку, прикоснулся к ней, и перед глазами посыпались искры. Эндорфины рванули в мозг с огромной силой и унесли меня куда-то в небеса. Даже не заметила. Как оказалась на кровати. Оборотень навис надо мной, его глаза сверкнули. Прямо как тогда…
Он творил магию внутри меня. Иначе не назвать. А я была готова на все. Даже на то, что чисто в мыслях вызывало отторжение.
Я повиновалась и наслаждалась этим. Клитор разрывался от напряжения от каждого прикосновения Алекса. Его поцелуи жгли кипятком. Казалось, что моя кожа вот-вот начнет плавиться. Нервные окончания во влагалище выли и изнывали от удовольствия.
Горячие руки Алекса поднырнули под меня, приподняли как пушинку, а губы принялись целовать мою шею. Я выгнулась, давая ему исполнять наши совместные желания.
Этот запах…
Черт!
От него кружилась голова. Он пьянил сильнее крепкого алкоголя. Я понимала, что больше не смогу без него обходиться. Впаду в зависимость, как наркоман. И если оборотень уйдет…
Не уйдет. Не позволю.
Он сильно сжал мои запястья, развел руки в стороны, прижал к кровати так, что я не могла двигаться. Когда Алекс успел избавиться от штанов?
В свете свечей и елочной гирлянды его член казался древним, скрытым от глаз сокровищем, которое так хочется присвоить себе. Идеально сложенный торс выглядел как изваяние талантливого скульптора, стремящегося показать идеал вместо повседневности и обыденности. Татуировка оборотня снова зажила своей жизнью. Я не могла долго держать на ней взгляд. Начинало казаться, что весь мир искажается, становится похожим на таинственный узор.
Оборотень рванулся внутрь меня своим сокровищем. В меня будто молния ударила, разнося мои молекулы по пространству, а затем невидимая сила вмиг собрала их обратно. Пронзающая вспышка удовольствия превратилась в крик и разлетелась по квартире. Алекс лишь поднял голову, улыбнулся и продолжил.
Стены квартиры были не самыми толстыми на свете, и мой крик наверняка услышали не только соседи по лестничной клетке, но и во всем доме.
Плевать.
Зачем скрывать счастье?
Алекс то был нежен, как котенок, то внезапно превращался в тигра.
Каждое движение оборотня взрывало в моем животе фейерверк, тот разлетался и снова вспыхивал, поджигая каждую клеточку тела. Пульсация то нарастающего, то слегка ослабевающего тепла, сильные мужские пальцы, впившиеся в мои ягодицы, переплетения языков, синхронизация тел. Наверняка какой-нибудь деятель культуры назвал бы это идеальным темпо-ритмом, а инженер – точно настроенным механизмом.
Внизу что-то треснуло, мир дернулся вверх.
Хороший был диван!
Плевать.
Не хотелось прерываться ни на миг. Точка абсолютного блаженства была совсем рядом, оставалось сделать пару шагов. И Алекс их сделал.
Прижал меня к покосившемуся дивану, резко вошел в меня, снова и снова и снова. Он был подобен танцору, который несмотря ни на что закончит свой танец, ни разу не потеряв в динамике.
– Еще немного! Еще!
А затем я замолчала.
Голос рвался наружу, но голосовые связки отказывались повиноваться. Все замерло. Лишь горячая нега фонтаном била из низа моего живота, окутывая каждый миллиметр моего тела.
Я больше не замечала ни сломанный диван, ни сверкание елочных гирлянд, ни свечей, которые давно уже должны были истлеть. Только бы не пришла Танька!
Не знаю, сколько сейчас времени, но хотелось лишь лежать, опустив голову на широкую, сильную грудь оборотня.
Когда я открыла глаза, настенные часы показывали почти два часа ночи. Проспала наступление Нового года! Но это был мой лучший Новый год! Без курантов, президентской речи, алкоголя, но, черт возьми, лучший.
Алекс сидел рядом и, кажется, был чем-то взволнован.
– Ты что-то вспомнил? – поинтересовалась я.
В ответ он протянул мне листок бумаги.
– Что это?